В автобиографической книге А. Туркула встречается такой яркий эпизод:
«На шоссе, подкорчившись, сидел в луже поручик Гамалея. Мы окружили его, он нам кивал головой, залитой кровью. Удивительно сказать, но без улыбки мы не могли смотреть на стриженую голову Гамалеи, с торчащими во все стороны пулями. В гастрономических магазинах выставляют иногда такие фаянсовые головы, засеянные травой.
Цепь красных до нашей атаки дошла до упавшего Гамалеи, и кто-то стал в упор расстреливать его из самого дешевого револьвера Лефоше, из этой жестянки; пули, торчавшие теперь в его голове, едва только пробили ему кожу».
Ясно, что это уже история века ХХ, поскольку автор описывает один из эпизодов гражданской войны, в которой принимал непосредственное участие. Но в ту пору воевали всем, что попадется под руку. В том числе и таким устаревшим оружием. Но откуда у краскома, стрелявшего в поручика пулеметной роты Гамалея, оказался такой пижонистый раритет из числа антиквариата? Да просто все. Нужно просто присмотреться к тому, где сколько и по какой цене продавалось оружие в Империи. Особенно пристально обратив внимание на век XIX, поскольку шпилечный Лефоше был родом именно оттуда.
Вот признание Максима Горького о себе, 19-ти летнем:
«Купив на базаре револьвер барабанщика, заряженный четырьмя патронами, я выстрелил себе в грудь, рассчитывая попасть в сердце, но только пробил легкое, и через месяц, очень сконфуженный, чувствуя себя донельзя глупым, снова работал в булочной».
Почему на рынке так вдруг оказалось легко купить «дрянной револьверишко» молодому человеку, тогда бывшему практически без средств? Это была Казань, 1887 год и молодой Пешков в ту пору даже какое-то время жил в ночлежке. Тем не менее, денег вполне хватило на покупку огнестрела. Правда, по другим сведениям в этой истории фигурирует ружье, но в любом случае доподлинно была огнестрельная рана и пуля, пробившая легкое.
Штука в том, что в России той поры огнестрельное оружие продавалось свободно в охотничьих магазинах. Совершенно свободно – оборот ужесточили только после событий 1905 года, но и тогда ограничение касалось большей частью короткоствольных образцов – для их приобретения отныне требовалось одобрения полицейского, надзирающего за участком, где приобретатель проживал постоянно. Что-то вроде современной справки от участкового. А до той поры любой мог купить оружие, даже армейского образца. Ну, разве, за одним исключением: не больше винтовки. Все же картечницу для спортивных нужд или для охоты никто не брал.
Интересно получилось с армейскими образцами. В бою револьвер или пистолет – оружие ближнего боя, такой вариант последнего шанса. Так что никто особо подобным оружием и не заморачивался – для серьезных дистанций проще обзавестись винтовкой («придет время, и этого добра вокруг окажется навалом»), а для выяснения крутизны накоротке считалось, что шашки вполне достаточно. Решили сэкономить. Тем более, что в XIX столетии оружие устаревало почти каждое десятилетие – так быстро шло развитие технологий. Поэтому правительство попросту выжидало – что же произойдет в конечном итоге, какая система победит. К тому же денег в казне крепко недоставало.
В результате армейское начальство выполнило интереснейший финт. Был составлен список, в котором перечислялись образцы короткоствольного оружия, которые допускались к ношению (в строю или вне) офицерами, но приобретать их требовалось самостоятельно. И этот список постоянно пополнялся. Тем самым государство частично сняло с себя заботу, сыграв на нормальном солдатском эгоизме – выжить. В список попадало практически все, что славилось точностью и надежностью. В ХХ веке, например, там фигурировали Кольт 1911 и Парабеллум Р-08. Но и в XIX встречалось немало достойных систем.
Собственно, в ту пору получалось приобрести любое личное оружие. Кремневые ружья выпускались до 1870-х – их брали крестьяне по причине дешевизны припаса. Все же 6-7 рублей вполне подъемная цена для этой категории. За 7 или 8 рублей (за 12 уже можно рассчитывать на иностранного производителя) получалось приобрести капсюльное ружьишко (выпускались до начала ХХ века). В иных регионах умельцы-кустари наладили производство фитильных пищалей – те вообще охотникам Сибири обходились рубля в три. Впрочем, иные ружья мировых признанных мастеров продавались и по 700 рублей – разброс цен был крайне широк.
С пистолетами картина наблюдалась примерно такая же. Поздний револьвер Нагана стоил 22-25 рублей. Родной из Бельгии – 30. Его предшественник Смит и Вессон в родном американском исполнении оценивался рублей в 20-30 в зависимости от модели.
Популярный Браунинг 1900 года (изобретенный и поступивший на гражданский рынок в 1896) оценивали в 1899 году в 25-29 рублей. Борхадовское страшилище, ставшее позднее Люгеровским Р-08, продавали за 60 целковых. Красавец Маузер С96 стартовал с отметки в 42 рубля. В полном обвесе мог стоить и 120 – запредельная цена для пистолета в ту эпоху.
Ну а шпилечный Лефоше к концу века отдавали рубля за три. Даже бульдоги и велодоги, эффективные только при стрельбе в упор, могли доходить до 15 рублей. Хотя тут зависело от качества и производителя – имелись и двухрублевые модели.
Армейская винтовка Манлихера продавалась от 55 рублей. Маузеровская – 75. Столько же стоил оптический прицел для нее. Трехлинейка обходилась в 60. Французский Лебель оценивался в 32 рубля. Ковбойский винчестер – примерно 40. Помповые ружья Кольта или Винчестера обходились владельцам в районе 30. Старая берданка в армейском исполнении уходила за 8. В конверсионном варианте пересверленная на 12 или 16 калибр уже стоила 13-16.
Чтобы понимать, много это или мало, стоит привести примерные зарплаты людей разных социальных слоев. Просто для пропорции.
Учитель гимназии получал около 90. Его коллега в земской школе порядка 25. Но на всем готовом. Преподаватели в университете уже располагали окладом в 200-600 рублей. Зависело от чина.
Рабочий низкой квалификации зарабатывал 25-40. Его высококвалифицированный коллега получал в три раза больше. В основной массе слесарь или токарь мог рассчитывать на 50.
Санитару полагалось рублей 20. При стоимости говядины 30 копеек за фунт – примерно 75 за кило. Квартира отдельная обходилась в среднем рублей 8, угол сдавался значительно дешевле.
Офицеры зарабатывали 100-400. Зависело от выслуги и чина. Хотя подпоручик в первые годы службы мог получать всего 75.
Теперь о том, что же закупалось за счет казны для офицерского состава. Начало тому положила Крымская война, когда военные познакомились с практической стороны с револьверами Адамса. Они считались приятным трофеем, а позднее было даже налажено их мелкосерийное пиратское производство в Туле. Но адамсы покупались офицерами самостоятельно, а вот штатным револьвером № 1 оказался Кольт Нэви 1851. Даже лицензионное производство наладили. Выдавались они гвардейским экипажам флота, императорской гвардии, тюремной охране и конвоям. Часть ушла в жандармский корпус. Можно вспомнить знакомство В. Гиляровского 1870-х с казанским жандармским полковником.
«Я уселся по одну сторону стола, а он напротив меня — в кресло и вынул большой револьвер Кольта.
— А я вот сначала рогатиной, а потом дострелил вот из этого.
— Кольт? Великолепные револьверы».
В 1860-м решили вдруг опробовать французов под шпилечный патрон – Лефоше 1859 года. Они предназначались полицейским (в чинах повыше) и жандармам. Армейцам не досталось – оказалось дороговато.
В 1871 для военных нужд приобрели партию револьверов Галана образца 1870 года. Те превосходили Кольта и Лефоше по останавливающему действию и по итогам испытаний лучше выдержали пребывание в ванной с водой. Так что эту партию целиком отправили во флот.
Одновременно с Галанами прикупили и знаменитые Смит-Вессоны. А потом и наладили свое производство. До 1895 они считались единым армейским образцом, потеснив даже Галанов в корабельных арсеналах. Много их попало и на гражданский рынок – такие были у Куприна и Чехова, например. Последний даже прославил в своем опусе, причем герой явно привирает с ценой:
«А это у вас револьверы системы Смит и Вессон, тройного действия с экстрактором, центрального боя… Прекрасные пистолеты!.. Цена таким минимум 90 рублей за пару… Держать револьвер нужно так…» .
Эти револьверы считаются последними армейскими, рассчитанными на дымный порох. Сменивший их наган уже требовал патроны на нитропорохе. В то же время выпускали их до 1898, вооружая полицейских и тюремных охранников. Ну и в первую мировую «русский морской» успел повоевать – как оружие ограниченного стандарта различных ополченцев и тыловых служб.