Из всех своих многочисленных начинаний Петр Алексеевич Романов больше всего благотворил флоту. И, вероятно, только к нему ни разу не остыл за все время своего правления. Конечно, имелся еще и город Святого Петра, но морем император заболел много раньше, еще до того, как стал царем.
Как известно, Петр I не знал удержу в своих затеях. И, как ребенок, стремился в рамки одного проекта впихнуть все, что имелось лучшего, или выглядело таковым у иностранцев – он так надеялся наверстать упущенное время. В результате на русской земле вырастали любопытные гибриды, донорами для которых стали различные институты Испании, Британии, Германии, Голландии, Франции… Любое лыко шло в строку. Правда, иной раз импортные шаблоны ну никак не лезли в рамки русских реалий, и приходилось кроить, дорабатывать, досочинять.
И хороший пример того – гардемарины. Курсанты мореходных училищ, чья жизнь и судьба ну никак не походила на пошлую киношную историю, которую несколько раз пытались пересказывать на российском телевидении. Они не участвовали в интригах на манер Д’Артаньяна, не скакали по просторам с государственными поручениями. Но от этого их жизни и судьбы не оказались менее интересными и насыщенными.
Как известно, гардемарины появились во Франции в 1686 году. Точнее, появились они раньше, но вразумительного названия им не давали какое-то время. Это было начинание министра Кольбера, который озаботился отставанием Франции в военно-морском деле и решил нагнать лидеров области – Голландию и Англию. Но у конкурентов имелся торговый флот, и кадры для военного флота вербовали среди купцов. То есть военные получали уже обученных моряков, которым требовалось привить только беспрекословное подчинение и немного подкорректировать вопросы боевого применения (совсем немного – торгаши воевали в ту пору много и охотно), что было возможно уже во время морской практики. Но тут Франция попадала в замкнутый круг – чтобы завести торговый флот, требовался флот военный, а его не получалось сформировать, поскольку кузница кадров отсутствовала. Вот тогда-то Кольбер и придумал систему военно-морских училищ, которые бы массированно давали теорию, а практику уже добирали в море. Эта система так понравилась соседям, что многие переняли ее практически без изменений – Испания, к примеру.
Петр оказался в ситуации, схожей с той, что озарила Кольбера на реформы. Но он не стал ничего изобретать, а попросту взял уже готовый шаблон и запустил его в своих владениях. Сначала в Москве, а потом перенес дело в Петербург – московский филиал стал чем-то вроде рабфака, подготовительным классом для столичной школы. Правда, тут оказались проблемы – климат. Две трети года в российских морях навигация невозможна – зима-с. И тогда придумали чередовать практику и теорию. Зиму учили по книгам, а летом, в каникулы, уходили в плавание, на практику.
Между прочим позднее российский флот функционировал по тому же принципу. Летом ходили в море, и с наступлением холодов матросов гоняли по программе сухопутной армии. Вот и гардемаринов готовили так, чтобы они и морское дело разумели, и в качестве морской пехоты годились. У них даже несколько комплектов формы имелось – морского и сухопутного образца.
По сути, гардемаринское звание являлось предшественником мичмановского. И во время морской практики не сразу поняли, к чему бы пристроить практикантов. В результате порешили, что в море во время похода они должны выполнять роль матросов. А в бою – солдат, морских пехотинцев. Но ведь не факт, что в морской драке дело дойдет до абордажа или десанта. Поэтому всех гардемаринов приписывали к пушкам, как часть артиллерийского расчета.
В походе гардемаринов, конечно, гоняли по снастям нещадно. Но и о других моментах морской службы не забывали. Обязанности гардемаринов чередовались. Они за время плавания в обязательном порядке выполняли обязанности матроса, боцмана, штурмана, командиров береговых команд… Их учили обращению с навигационными приборами и стрельбе из мушкета, с ними занимался артиллерийский офицер и даже командир корабля или его заместитель ежедневно час уделяли подготовке морских неофитов.
После прохождения курса обучения гардемарины сдавали экзамены. Те, кто уходил во флот, получали чин мичмана. Для кораблестроителей и механиков (как только началась паровая эпоха) предназначались погоны подпоручиков. Ну а те, кто проваливал экзамен, получали чин «подпоручика по адмиралтейству» или вовсе уходили в штатскую жизнь как чиновники 10-го класса – коллежского секретаря. Между прочим, такой чин имел литературный герой Обломов и вполне реальный писатель Тургенев