Сладков. трясогузкины письма

Праздники
25 ноября 2019

Урок по рассказу Н. Сладкова «Трясогузкины письма»

Сладков. трясогузкины письма

Урок по рассказу Н . Сладкова « Трясогузкины письма».

Цель урока : ознакомить с рассказом Н.Сладкова « Трясогузкины письма ».

Задачи:

— создать условия для усвоения содержания рассказа;

— способствовать развитию речи учащихся, обогащая словарный запас;

— средствами образного слова воспитывать любовь к природе,

бережное к ней отношение, наблюдательность.

Ход урока:

Сегодня на уроке мы продолжим с вами знакомство с творчеством Николая Сладкова.

Сладковым. Николай Иванович Сладков замечательный русский писатель. Он родился в Москве в 1920 году, но всю свою жизнь прожил в Ленинграде. Рядом с его домом находились много лесных парков, это парки, где растут деревья, кустарники, и где люди могут отдохнуть. Наш писатель любил с детства гулять в этих парках, он пропадал там целыми днями.

Он наблюдал за лесом и открыл для себя мир природы. Он хотел знать много о природе, и поэтому читал книг о природе. Свои первые наблюдения он со второго класса записывал в «Тетрадь наблюдений», а когда стал постарше, он писал рассказы, сказки о природе. В своих книгах он очень полно и точно отражают тайны природы.

Он восхищается природой, животными, считает природу загадочной, красивой. Очень много интересного вы можете узнать, прочитав его рассказы.

Николай Иванович не только писал книги о природе, но и был защитником природы.

Обратите внимание

Он писал, что на земле много людей, городов, заводов, машин, и этим люди мешают природе — загрязняют природу, от этого исчезают многие виды животных, птиц, растений. Поэтому надо бережно относиться к природе, заботиться о ней. Ведь природа — это друг человека, а с другом надо дружить.

Таким образом, Николай Иванович любил природу, то есть он любил животных и птиц, леса и поля, реки и озера, горы и тундры. Он считал, что природа может сделать человека счастливым.

Он был путешественником. И где бы он ни был, он все записывал и фотографировал.

Сегодня я вам прочитаю рассказ Н. Сладкова «Трясогузкины письма».

Трясогузка — это маленькая серенькая птичка с длинным хвостиком, которым она беспрестанно покачивает. Эта птица и есть главный герой рассказа.

Словарная работа.

-Но, прежде чем мы начнём читать, давайте познакомимся со сложными для понимания и чтения словами, которые встречаются в рассказе.

Древоточец — жук, который подтачивает дерево, из-за чего оно впоследствии может погибнуть.

Древоточина — след от работы древесного жука.

Вспорхнула — взлетела легко.

Почтальон, почтальонша — работник почты, который разносит подписчикам корреспонденцию: газеты, журналы, письма , телеграммы.

Долото — инструмент, с помощью которого выдалбливают отверстия в древесине.

Стружки — тонкие, закрученные полоски древесины — отходы от строгания дерева.

Одряхлел — стал старым, развалившимся от старости.

  • Громкое чтение рассказа.

  • Обсуждение по вопросам

  • Вначале рассказа Сладков пишет о том, что дятел залетел осенью в сад.

    Почему дятел прицепился к старому почтовому ящику у калитки в саду?

    (Он был старый, дряхлый и серый. В нём завёлся древоточец, и дятел лечил дерево — пытался найти вредителя.)

    Весной в сад прилетела трясогузка.

    Почему трясогузку прозвали почтальоном?(Ее прозвали так, не потому, что она жила в почтовом ящике, а потому, что приносила в ящик разные бумажки.)

    А для чего она это делала? (Строила гнездо, чтобы выводить птенцов)

    Как вела себя птичка, когда видела настоящего почтальона?( Она увидев почтальона, вылетала из ящика и бегала по ящику, и тревожно попискивала и качала длинным хвостом. И хозяева знали, если тревожится, значит принесли письмо.

    И вот скоро появились у нее птенцы.

    Изменилось ли её поведение с появлением птенцов?(У нее стало много работы. Ей нужно было кормить птенцов, от врагов защищать)Важно

    Как теперь она себя вела, завидев почтальона? ( Как только она увидела почтальона, она летела к нему на встречу, летала у самой головы, и тревожно пищала. Как бы защищала своих птенцов)

    Как жители узнавали о приходе почтальона?

    (Слышали отчаянный писк трясогузки.)

    — Опишите поведение людей — жителей этого дома в данный момент.

    (Они выбегали навстречу почтальону и брали у него почту.)

    — Почему они так делали?

    (Чтобы птичка не тревожилась.)

    — Какие качества характера проявились у людей в этой ситуации? (они были добрыми, заботились о птице, были милосердными)

    Какие же « письма » оставила трясогузка после себя в почтовом ящике? ( Сухую траву, обрывки газет, клочки ваты, волосы, фантики от конфет, стружки)

    Вот поэтому и рассказ называется «Трясогузкины письма» А почему автор называет их «письмами».(Так как их птица ложила, в почтовый ящик)

    — Почему жители дома не выбросили старый, дряхлый почтовый ящик?

    (Ждали возвращения серенького почтальона.)

    История, которую описал Сладков, вокруг нас много, а не все могут увидеть это, обратить внимание. И автор как бы говорит нам, чтобы мы были наблюдательными. Не проходили мимо, а замечали интересное в жизни животных, птиц, растений.

    А сейчас кто сможет рассказать истории по плану:

    1. Дырка в почтовом ящике.

    2 . Необычное гнездо трясогузки.

    3. Птичка и почтальон.

    4. Трясогузкины « письма ».

    Я хочу закончить наш урок напутственными словами Николая Сладкова к вам, его читателям:

    «Заставить любить природу нельзя. Но помочь полюбить — можно. И если книжки мои помогут вам полюбить природу, то общение с нею непременно сделает вас лучше, чище, терпимее. Для ребят жизнь станет ещё интереснее, а для взрослых — богаче и мудрее.

    Природа — друг человека. А с другом надо дружить».

    Читать

    Сладков. трясогузкины письма

    Сладкое Николай Иванович

    Трясогузкины письма

    ДЯТЕЛ

    Совет

    Шёл я просекой[1]. Вдруг слышу — стучит! На пути сухое дерево. Я к дереву — никого! Посмотрел наверх — дупло. А внизу, под деревом, свежие щепочки.

    Дятел старается!

    Только старается он не на дереве, а в дереве.

    На дереве козырьком гриб-трухляк. Под грибом дупло, как слуховое оконце. Ударил я каблуком по дереву — в слуховое оконце высунулась носатая голова в красной тюбетейке.

    — Здравствуй, помощник!

    Люблю я дятлов. Дятлы поедают много разных вредных короедов, нам, лесникам, помогают сохранять лес. Увидел меня дятел, испугался и улетел.

    Нелегко дятлу носом своим, как топором, вырубить в сухом дереве дупло для гнезда. А тут мешают ещё!

    Совет

    Я больше дятлу не мешал. Но покоя ему не было: то вихрь раскачивал дерево, то косой дождь заливал дупло. А однажды забралась в дупло лупоглазая белка-летяга. Дятел кричал, прыгал у дупла, а летяга спокойно смотрела на него из оконца под грибком большими птичьими глазами. И только когда я палкой стукнул по дереву, летяга выскочила и полетела, как кленовый лист, распластавшись в воздухе.

    Каждый раз, шагая по просеке, я прислушивался: стучит ли? И слышал — стучит! Стук стал совсем глухой: видно, дятел долбил уже глубоко. А под деревом всё росла и росла кучка жёлтой посорки. И уже теперь, когда я стучал сапогом по дереву, дятел не улетал, а только выглядывал. Тюбетейка у него была засыпана трухой.

    Как-то, проходя просекой, я увидел ястреба. Он промчал над самой моей головой и вдруг закружил вокруг дерева, шаркая крыльями по коре. А по дереву, спасаясь от ястреба, заметался мой дятел.

    Дятел — в дупло, ястребок — хвать! И, видно, цапнул! Полетели пёрышки. Я выстрелил в налётчика, и он упал. А дятел выпорхнул из дупла и прицепился на соседнее дерево. Он нахохлился и спрятал клюв в перья.

    Белые пёрышки на крыле покраснели от крови. Выживет ли?

    Назавтра, шагая пр просеке, я ещё издали прислушался.

    И слышу — стучит!

    Обратите внимание

    На радостях я так грохнул сапогом по дереву, что оно качнулось. В окошке под грибком показалась знакомая носатая голова в красной тюбетейке. Работяга весь был в древесной трухе. Он сердито покосился на меня одним глазом, качнул носом — будто чихнул. Видно, труха в ноздри набилась.

    — Будь здоров! — крикнул я дятлу.

    Дятел нырнул в дупло и застучал опять. Ему было не до шуток. Он спешил закончить своё гнездо.

    Будет у меня летом целая семья помощников.

    КАК КЛЕСТЫ ЗАСТАВИЛИ БЕЛОК ПО СНЕГУ ПРЫГАТЬ

    Не очень-то любят белки по земле прыгать. Оставишь след — охотник с собакой и найдут! Па деревьях куда безопаснее. Со ствола — на сучок, с сучка на ветку. С берёзы — на сосну, с сосны — на ёлку.

    Там почки погрызут, там шишки. Так и живут.

    Ходит охотник с собакой по лесу, смотрит под ноги. Нет на снегу беличьих следов! А на еловых лапах следов не увидишь! На еловых лапах одни шишки да ещё клесты.

    Обратите внимание

    Красивые эти клесты! Самчики пурпурные, самочки жёлто-зелёные. А уж шишки шелушить великие мастера! Оторвёт клёст шишку клювом, прижмёт её лапкой и давай кривым носом чешуйки отгибать, семена вышелушивать. Отогнёт чешуйку, отогнёт вторую и бросит шишку. Шишек много, чего их жалеть! Улетят клесты — под ёлкой целая груда шишек остаётся… Охотники называют такие шишки клёстовой падалицей.

    Идёт время. Клесты всё срывают да срывают с ёлок шишки. Совсем мало в лесу на елях шишек становится. Голодно белкам. Хочешь не хочешь, а приходится на землю спускаться да понизу ходить, клёстовую падалицу из-под снега выкапывать.

    Ходит белка понизу — оставляет след. По следу — собака. За собакой — охотник.

    — Спасибо клестам, — говорит охотник, — спустили белку на низ!

    К весне из всех шишек на елях высыплются последние семена. Белкам теперь одно спасение падалица. В падалице все семена целы. Всю голодную весну подбирают и шелушат белки клёстовую падалицу. Теперь бы им клестам спасибо сказать, но белки не говорят. Не могут они забыть, как клесты заставили их зимой по снегу прыгать!

    ВЕЖЛИВАЯ ГАЛКА

    Много у меня среди диких птиц знакомых. Воробья одного знаю. Он весь белый — альбинос. Его сразу отличишь в воробьиной стайке: все серые, а он белый.

    Важно

    Сороку знаю. Эту я по нахальству отличаю. Зимой, бывало, люди за окно продукты вывешивают, так она сейчас же прилетит и всё растреплет.

    А вот галку одну я приметил за её вежливость.

    Была метель.

    Ранней весной бывают сильные метели. Снежные вихри завиваются в воздухе, всё сверкает и несётся! Каменные дома похожи на скалы. Наверху буран, с крыш, как с гор, текут снежные водопады. Сосульки от ветра растут в разные стороны, как косматая борода деда-мороза.

    А над карнизом, под крышей, есть укромное местечко. Там два кирпича из стены выпали. В этом углублении и устроилась моя галка. Чёрная вся, только на шейке серый воротничок. Галка грелась на солнце, да ещё и расклёвывала какой-то лакомый кусок. Уютное местечко!

    Если бы этой галкой был я, я бы никому такое местечко не уступил.

    И вдруг вижу — подлетает к моей большой галке другая, поменьше и цветом потусклее. Прыг-скок по карнизу. Круть-верть хвостом! Села напротив моей галки и смотрит.

    Ветер её треплет — так перья и заламывает, так белой крупой и сечёт! Моя галка кусок свой схватила в клюв и прыг из углубления на карниз! Тёпленькое местечко чужой уступила!

    А чужая галка хвать у моей кусок из клюва — и на её тёпленькое местечко. Лапкой чужой кусок прижала — клюёт. Вот бессовестная!

    Моя галка на карнизе — под снегом, на ветру, без еды. Снег её сечёт, ветер перья заламывает. А она, дура, терпит! Не выгоняет маленькую.

    «Наверное, — думаю, — чужая галка очень старая — вот ей место и уступают. А может, это всем известная и всеми уважаемая галка? Или, может, она маленькая, да. удаленькая — драчунья?» Ничего я тогда не понял.

    Важно

    А недавно вижу — обе галки, моя и чужая, сидят себе рядышком на старой печной трубе и у обеих в клювах прутики.

    Эге, гнездо строят! Тут уж каждый поймёт.

    Совет

    И маленькая галка совсем не старая и не драчунья. Да и не чужая она. И, уж конечно, не всеми уважаемая.

    А моя знакомая галка совсем не галка, а гал!

    Но всё равно мой знакомый гал очень вежливый. Я такого первый раз вижу.

    ФАЗАНИЙ БУКЕТ

    Фазана я подстрелил ещё осенью. Нагнулся, чтоб взять его, и не могу: руку боюсь обжечь! Перо блестит медью, бронзой, пурпуром[2]. Жар-Жар-птица да и только!

    Моя дочка-первоклассница подняла фазана за крыло и говорит:

    — Ой, папа, что ты наделал!

    А я уж и сам не рад.

    — Фазана не оживишь, — говорю дочке, — пусть он хоть науке послужит! Давай запишем его размеры и окраску и посмотрим, чем он питается?

    Зоб у фазана был туго набит насекомыми, ягодами и семенами. Всё это я разложил на отдельные кучки и стал смотреть, что ест фазан осенью. Насекомых я определил быстро. Были там кузнечики, кобылки и муравьи.

    Ягоды тоже узнать не трудно — одна лиловая ежевика да смородина. А вот семена — беда! Попробуй-ка определи, от каких они растений?! Пришлось семена ссыпать в спичечный коробок и положить в стол.

    Написал я на коробке: «Семена», и оставил до лучших времён. Может, найдётся специалист, определит.

    Николай Сладков — Трясогузкины письма

    Сладков. трясогузкины письма

    Здесь можно скачать бесплатно «Николай Сладков — Трясогузкины письма» в формате fb2, epub, txt, doc, pdf. Жанр: Прочая научная литература, издательство Детская литература, год 1971.

    Так же Вы можете читать книгу онлайн без регистрации и SMS на сайте LibFox.Ru (ЛибФокс) или прочесть описание и ознакомиться с отзывами.

    На Facebook
    В Твиттере
    В Instagram
    В Одноклассниках
    Мы Вконтакте

    Описание и краткое содержание «Трясогузкины письма» читать бесплатно онлайн.

    ДОРОГИЕ РЕБЯТА!Легко и радостно читать книгу о природе. Как будто сам идёшь по лесу, а рядом с тобой умный, много знающий друг. Он всё видит, всё замечает и раскрывает перед тобой все загадки и тайны природы.

    Он рассказывает тебе, почему не живут стрижи в неволе; показывает едва заметную муравьиную дорожку в лесу; видит беличьи следы на снегу и сообщает тебе о клестах, которые согнали белок с деревьев.

    Много узнаешь ты о природе, прочитав эту тоненькую книгу.

    Сладкое Николай Иванович

    Трясогузкины письма

    Совет

    Шёл я просекой[1]. Вдруг слышу — стучит! На пути сухое дерево. Я к дереву — никого! Посмотрел наверх — дупло. А внизу, под деревом, свежие щепочки.

    Дятел старается!

    Только старается он не на дереве, а в дереве.

    На дереве козырьком гриб-трухляк. Под грибом дупло, как слуховое оконце. Ударил я каблуком по дереву — в слуховое оконце высунулась носатая голова в красной тюбетейке.

    — Здравствуй, помощник!

    Люблю я дятлов. Дятлы поедают много разных вредных короедов, нам, лесникам, помогают сохранять лес. Увидел меня дятел, испугался и улетел.

    Нелегко дятлу носом своим, как топором, вырубить в сухом дереве дупло для гнезда. А тут мешают ещё!

    Совет

    Я больше дятлу не мешал. Но покоя ему не было: то вихрь раскачивал дерево, то косой дождь заливал дупло. А однажды забралась в дупло лупоглазая белка-летяга. Дятел кричал, прыгал у дупла, а летяга спокойно смотрела на него из оконца под грибком большими птичьими глазами. И только когда я палкой стукнул по дереву, летяга выскочила и полетела, как кленовый лист, распластавшись в воздухе.

    Каждый раз, шагая по просеке, я прислушивался: стучит ли? И слышал — стучит! Стук стал совсем глухой: видно, дятел долбил уже глубоко. А под деревом всё росла и росла кучка жёлтой посорки. И уже теперь, когда я стучал сапогом по дереву, дятел не улетал, а только выглядывал. Тюбетейка у него была засыпана трухой.

    Как-то, проходя просекой, я увидел ястреба. Он промчал над самой моей головой и вдруг закружил вокруг дерева, шаркая крыльями по коре. А по дереву, спасаясь от ястреба, заметался мой дятел.

    Дятел — в дупло, ястребок — хвать! И, видно, цапнул! Полетели пёрышки. Я выстрелил в налётчика, и он упал. А дятел выпорхнул из дупла и прицепился на соседнее дерево. Он нахохлился и спрятал клюв в перья.

    Белые пёрышки на крыле покраснели от крови. Выживет ли?

    Назавтра, шагая пр просеке, я ещё издали прислушался.

    И слышу — стучит!

    Обратите внимание

    На радостях я так грохнул сапогом по дереву, что оно качнулось. В окошке под грибком показалась знакомая носатая голова в красной тюбетейке. Работяга весь был в древесной трухе. Он сердито покосился на меня одним глазом, качнул носом — будто чихнул. Видно, труха в ноздри набилась.

    — Будь здоров! — крикнул я дятлу.

    Дятел нырнул в дупло и застучал опять. Ему было не до шуток. Он спешил закончить своё гнездо.

    Будет у меня летом целая семья помощников.

    КАК КЛЕСТЫ ЗАСТАВИЛИ БЕЛОК ПО СНЕГУ ПРЫГАТЬ

    Не очень-то любят белки по земле прыгать. Оставишь след — охотник с собакой и найдут! Па деревьях куда безопаснее. Со ствола — на сучок, с сучка на ветку. С берёзы — на сосну, с сосны — на ёлку.

    Там почки погрызут, там шишки. Так и живут.

    Ходит охотник с собакой по лесу, смотрит под ноги. Нет на снегу беличьих следов! А на еловых лапах следов не увидишь! На еловых лапах одни шишки да ещё клесты.

    Обратите внимание

    Красивые эти клесты! Самчики пурпурные, самочки жёлто-зелёные. А уж шишки шелушить великие мастера! Оторвёт клёст шишку клювом, прижмёт её лапкой и давай кривым носом чешуйки отгибать, семена вышелушивать. Отогнёт чешуйку, отогнёт вторую и бросит шишку. Шишек много, чего их жалеть! Улетят клесты — под ёлкой целая груда шишек остаётся… Охотники называют такие шишки клёстовой падалицей.

    Идёт время. Клесты всё срывают да срывают с ёлок шишки. Совсем мало в лесу на елях шишек становится. Голодно белкам. Хочешь не хочешь, а приходится на землю спускаться да понизу ходить, клёстовую падалицу из-под снега выкапывать.

    Ходит белка понизу — оставляет след. По следу — собака. За собакой — охотник.

    — Спасибо клестам, — говорит охотник, — спустили белку на низ!

    К весне из всех шишек на елях высыплются последние семена. Белкам теперь одно спасение падалица. В падалице все семена целы. Всю голодную весну подбирают и шелушат белки клёстовую падалицу. Теперь бы им клестам спасибо сказать, но белки не говорят. Не могут они забыть, как клесты заставили их зимой по снегу прыгать!

    Много у меня среди диких птиц знакомых. Воробья одного знаю. Он весь белый — альбинос. Его сразу отличишь в воробьиной стайке: все серые, а он белый.

    Важно

    Сороку знаю. Эту я по нахальству отличаю. Зимой, бывало, люди за окно продукты вывешивают, так она сейчас же прилетит и всё растреплет.

    А вот галку одну я приметил за её вежливость.

    Была метель.

    Ранней весной бывают сильные метели. Снежные вихри завиваются в воздухе, всё сверкает и несётся! Каменные дома похожи на скалы. Наверху буран, с крыш, как с гор, текут снежные водопады. Сосульки от ветра растут в разные стороны, как косматая борода деда-мороза.

    А над карнизом, под крышей, есть укромное местечко. Там два кирпича из стены выпали. В этом углублении и устроилась моя галка. Чёрная вся, только на шейке серый воротничок. Галка грелась на солнце, да ещё и расклёвывала какой-то лакомый кусок. Уютное местечко!

    Если бы этой галкой был я, я бы никому такое местечко не уступил.

    И вдруг вижу — подлетает к моей большой галке другая, поменьше и цветом потусклее. Прыг-скок по карнизу. Круть-верть хвостом! Села напротив моей галки и смотрит.

    Ветер её треплет — так перья и заламывает, так белой крупой и сечёт! Моя галка кусок свой схватила в клюв и прыг из углубления на карниз! Тёпленькое местечко чужой уступила!

    А чужая галка хвать у моей кусок из клюва — и на её тёпленькое местечко. Лапкой чужой кусок прижала — клюёт. Вот бессовестная!

    Моя галка на карнизе — под снегом, на ветру, без еды. Снег её сечёт, ветер перья заламывает. А она, дура, терпит! Не выгоняет маленькую.

    «Наверное, — думаю, — чужая галка очень старая — вот ей место и уступают. А может, это всем известная и всеми уважаемая галка? Или, может, она маленькая, да. удаленькая — драчунья?» Ничего я тогда не понял.

    Важно

    А недавно вижу — обе галки, моя и чужая, сидят себе рядышком на старой печной трубе и у обеих в клювах прутики.

    Эге, гнездо строят! Тут уж каждый поймёт.

    Совет

    И маленькая галка совсем не старая и не драчунья. Да и не чужая она. И, уж конечно, не всеми уважаемая.

    А моя знакомая галка совсем не галка, а гал!

    Но всё равно мой знакомый гал очень вежливый. Я такого первый раз вижу.

    Фазана я подстрелил ещё осенью. Нагнулся, чтоб взять его, и не могу: руку боюсь обжечь! Перо блестит медью, бронзой, пурпуром[2]. Жар-Жар-птица да и только!

    Моя дочка-первоклассница подняла фазана за крыло и говорит:

    — Ой, папа, что ты наделал!

    А я уж и сам не рад.

    — Фазана не оживишь, — говорю дочке, — пусть он хоть науке послужит! Давай запишем его размеры и окраску и посмотрим, чем он питается?

    Зоб у фазана был туго набит насекомыми, ягодами и семенами. Всё это я разложил на отдельные кучки и стал смотреть, что ест фазан осенью. Насекомых я определил быстро. Были там кузнечики, кобылки и муравьи.

    Ягоды тоже узнать не трудно — одна лиловая ежевика да смородина. А вот семена — беда! Попробуй-ка определи, от каких они растений?! Пришлось семена ссыпать в спичечный коробок и положить в стол.

    Написал я на коробке: «Семена», и оставил до лучших времён. Может, найдётся специалист, определит.

    Прошла зима. Только к весне вспомнил я про коробок с семенами. Открыл коробок — пусто! Спрашиваю дочку:

    — Ты взяла семена?

    — Это те, что в коробке, как погремушки, стучали?

    — Те самые, что стучали.

    — Я взяла. Я их в горшок с землёй посадила. У нас в классе сейчас все опыты делают — семена сажают.

    Я подумал-подумал и не стал ругать дочку. Даже ещё и похвалил.

    — Молодец! — говорю. — Прорастут семена — вырастут в твоём горшочке цветы. Вот мы и узнаем, какие семена клевал фазан. Без специалиста обойдёмся. Послужит наш фазан науке!

    Дочка, конечно, все мой слова мимо ушей пропустила, только про цветы запомнила. Наклеила на горшочке с семенами ярлычок и на ярлычке печатными буквами написала: «Фазаний букет».

    У калитки в сад прибит почтовый ящик. Ящик самодельный, деревянный, с узкой щелью для писем. Почтовый ящик так долго висел на заборе, что доски его стали серыми и в них завёлся древоточец[3].

    Обратите внимание

    Осенью залетел в сад дятел. Прицепился к ящику, стукнул носом и сразу угадал: внутри древоточина! И у моей щели, в которую опускают письма, выдолбил круглую дыру.

    А весной прилетела в сад трясогузка — тоненькая серенькая птичка с длинным хвостиком. Она вспорхнула на почтовый ящик, заглянула одним глазком в дыру, пробитую дятлом, и облюбовала ящик под гнездо.

    Книга Трясогузкины письма. Автор — Сладков Николай Иванович. Содержание — ТРЯСОГУЗКИНЫ ПИСЬМА

    Сладков. трясогузкины письма

    Прошла зима. Только к весне вспомнил я про коробок с семенами. Открыл коробок — пусто! Спрашиваю дочку:

    — Ты взяла семена?

    — Это те, что в коробке, как погремушки, стучали?

    — Те самые, что стучали.

    — Я взяла. Я их в горшок с землёй посадила. У нас в классе сейчас все опыты делают — семена сажают.

    Я подумал-подумал и не стал ругать дочку. Даже ещё и похвалил.

    — Молодец! — говорю. — Прорастут семена — вырастут в твоём горшочке цветы. Вот мы и узнаем, какие семена клевал фазан. Без специалиста обойдёмся. Послужит наш фазан науке!

    Дочка, конечно, все мой слова мимо ушей пропустила, только про цветы запомнила. Наклеила на горшочке с семенами ярлычок и на ярлычке печатными буквами написала: «Фазаний букет».

    ТРЯСОГУЗКИНЫ ПИСЬМА

    У калитки в сад прибит почтовый ящик. Ящик самодельный, деревянный, с узкой щелью для писем. Почтовый ящик так долго висел на заборе, что доски его стали серыми и в них завёлся древоточец[3].

    Обратите внимание

    Осенью залетел в сад дятел. Прицепился к ящику, стукнул носом и сразу угадал: внутри древоточина! И у моей щели, в которую опускают письма, выдолбил круглую дыру.

    А весной прилетела в сад трясогузка — тоненькая серенькая птичка с длинным хвостиком. Она вспорхнула на почтовый ящик, заглянула одним глазком в дыру, пробитую дятлом, и облюбовала ящик под гнездо.

    Трясогузку эту мы прозвали почтальоном. Не потому, что она поселилась в почтовом ящике, а потому, что она, как настоящий почтальон, стала приносить и опускать в ящик разные бумажки.

    Когда же приходил настоящий почтальон и опускал в ящик письмо, перепуганная трясогузка вылетала из ящика и долго бегала по крыше, тревожно попискивая и качая длинным хвостиком. И мы уже знали: тревожится птичка — значит, есть нам письмо.

    Скоро вывела наша почтальонша птенцов. Тревог и забот у неё — на целый день: и кормить птенцов надо и от врагов защищать. Стоило теперь почтальону только показаться на улице, как трясогузка уже летела ему навстречу, порхала у самой головы и тревожно пищала. Птичка хорошо узнавала его среди других людей.

    Важно

    Услыхав отчаянный писк трясогузки, мы выбегали навстречу почтальону и брали у него газеты и письма: мы не хотели, чтобы он тревожил птичку.

    Птенцы быстро росли. Самые ловкие стали уже выглядывать из щели ящика, крутя носами и жмурясь от солнца. И однажды вся весёлая семейка улетела на широкие, залитые солнцем речные отмели.

    А когда пришла осень, в сад опять прилетел бродяга-дятел. Он прицепился к почтовому ящику и носом своим, как долотом, так раздолбил дыру, что в неё можно было просовывать руку.

    Я просунул руку в ящик и вынул из ящика все трясогузкины письма. Были там сухие травинки, обрывки газет, клочки ваты, волосы, фантики от конфет, стружки.

    За зиму ящик совсем одряхлел; для писем он уже не годился. Но мы его не выбрасываем: ждём возвращения серенького почтальона. Ждём, когда он опустит в наш ящик своё первое весеннее письмо.

    СТРИЖИНАЯ ТАЙНА

    Помните сказку про Гейнца? Гейнц был такой лентяй, что даже после сна отдыхал. И, главное, ничего ему от его лентяйства плохого не делалось.

    «Наверно, от лентяйства худо не бывает», — решил я.

    А вышло, — бывает!

    Я очень люблю птиц — всё с ними вожусь. Клеток у меня полон дом. И в клетках не какие-нибудь там чижики, снегири или чечётки. Чижики-снегирики — дошкольная ступень для любителя птиц. Их любой мальчуган сумеет держать.

    У меня живут самые нежные наши птички — корольки, крапивники, синички длиннохвостые. Если таких сумеешь выдержать — значит, ты птицелов высшего класса!

    Таким меня все и считали.

    Совет

    И был мне от всех любителей почёт и уважение. При встрече, бывало, шапки снимали и пальцем в спину показывали: «Вон пошёл знаток!»

    Но вдруг приходит ко мне незнакомый человечек. Осмотрел моих птиц и усмехнулся:

    — Корольки да крапивники — не предел. Наивысший класс — это стриж! — и ушёл.

    Это был вызов. Назавтра же я поймал стрижа. Ловить их просто. Они жили в моём же доме, под карнизом.

    Стриж ничего не ел и не пил. Неподвижно лежал на дне клетки.

    Пришлось выпустить.

    Поймал второго. Этого я поил насильно. Поил точно в те часы, когда вольные стрижи летали на озеро и с лёту, заломив над спинкой острые крылышки, хватали клювиками воду. Кормил я стрижа тоже насильно. Кормил такими же комариками-мушками, каких нашёл у него во рту, когда поймал. Стрижи несут в гнездо не по одному комарику, а собирают их во рту целый комочек.

    И клетку со стрижом я поставил на крышу, на свежий воздух. И пещерку ему с гнездом для ночлега устроил. Всё как у вольных стрижей!

    Стриж ел, пил, беспокойно лазал по сетке и к утру так ослабел, что пришлось выпустить.

    Посадил я тогда в клетку сразу двух. Может, они, как и мой корольки и длиннохвостики, не могут по одному жить?

    Через день пришлось выпустить. Оба чуть живы были.

    Я люблю птиц. И хоть горько мне было, но стрижей в клетку больше сажать я не мог. Решил на вольных стрижах разгадать их тайну. Привязал стрижу на лапку бумажную ленточку и выпустил. А сам взял бинокль, вылез на крышу и стал следить.

    Стриж вылетел на охоту на зорьке. Долетел до колокольни, потом до заводской трубы, потом к озеру. И назад — птенцов кормить. От гнезда до колокольни, от колокольни до трубы, от трубы до озера и назад — пять километров. До самого заката охотился стриж. И вышло, что за день налетал он больше полтысячи километров! И так ведь каждый день!

    Обратите внимание

    Понял я, что даже мне, старому птицелову, не выдержать стрижа в клетке. А вам, ребята, и подавно!

    Все знают, что можно и лошадь загнать. Даже зайца можно загнать, если гонять его без перерыва. Упадёт, лапками подрыгает — и готов! Вот и у стрижа похоже. Только наоборот. Сердце его, лёгкие, мускулы — всё приспособлено для большого полёта. И вдруг — нельзя! Вдруг — клетка! И стриж слабеет и гибнет от… отдыха.

    Ну как тут не вспомнить про ленивого Гейнца? Знал бы он про стрижей, побоялся бы после сна отдыхать!

    НА НЕВЕДОМОЙ[4] ДОРОЖКЕ

    Разными тропами досталось мне ходить: медвежьими, кабаньими, волчьими. Ходил и заячьими тропинками. Но такой тропинкой шёл впервые. Тропинку эту расчистили и протоптали муравьи.

    На звериных тропах разгадывал я звериные тайны. Что-то увижу на этой тропе?

    Шёл я не по самой тропинке, а рядом. Уж больно узка тропинка — как ленточка. Но для муравьёв-то она была, конечно, не ленточка, а широкое шоссе. И Муравьёв бежало по шоссе много-много. Тащили мух, комаров, слепней. Прозрачные крылышки насекомых блестели. Казалось, что между травинок по склону льётся струйка воды.

    Я иду по муравьиной тропе и считаю шаги: шестьдесят три, шестьдесят четыре, шестьдесят пять шагов… Ого! Это моих больших, а сколько же муравьиных?! Только на семидесятом шагу струйка пропала под камнем. Серьёзная тропа.

    Я присел на камень — отдохнуть. Сижу смотрю, как бьётся под ногами живая жилка. Дунет ветер — рябь по живому ручейку. Проглянет солнце — засверкает ручеёк.

    Вдруг будто волна хлынула по муравьиной дороге. Змейка по ней вильнула и — нырк! — под камень, на котором я сидел. Я даже ногу отдёрнул, — наверно, это вредная гадючка. Ну и поделом — сейчас муравьи её обезвредят.

    Поделиться новостью