Сказка Пора спать
Одиннадцатое, заключительное произведение из цикла сказок Д.Н. Мамина-Сибиряка «Аленушкины сказки».
Сказка Пора спать читать:
Засыпает один глазок у Алёнушки, засыпает другое ушко у Алёнушки.
— Папа, ты здесь?
— Здесь, деточка.
— Знаешь что, папа. Я хочу быть царицей.
Заснула Алёнушка и улыбается во сне.
Ах, как много цветов! И все они тоже улыбаются. Обступили кругом Алёнушкину кроватку, шепчутся и смеются тоненькими голосками. Алые цветочки, синие цветочки, жёлтые цветочки, голубые, розовые, красные, белые, — точно на землю упала радуга и рассыпалась живыми искрами, разноцветными — огоньками и весёлыми детскими глазками.
— Алёнушка хочет быть царицей! — весело звенели полевые Колокольчики, качаясь на тоненьких зелёных ножках.
— Ах, какая она смешная! — шептали скромные Незабудки.
— Господа, это дело нужно серьёзно обсудить, — задорно вмешался жёлтый Одуванчик. — Я, по крайней мере, никак этого не ожидал.
— Что такое значит — быть царицей? — спрашивал синий полевой Василёк. — Я вырос в поле и не понимаю ваших городских порядков.
— Очень просто, — вмешалась розовая Гвоздика. — Это так просто, что и объяснять не нужно. Царица — это. Это. Вы всё-таки ничего не понимаете? Ах, какие вы странные. Царица — это когда цветок розовый, как я. Другими словами: Алёнушка хочет быть гвоздикой. Кажется, понятно?
Все весело засмеялись. Молчали только одни Розы. Они считали себя обиженными. Кто же не знает, что царица всех цветов — одна Роза, нежная, благоухающая, чудная? И вдруг какая-то Гвоздика называет себя царицей. Это ни на что не похоже. Наконец одна Роза рассердилась, сделалась совсем пунцовой и проговорила:
— Нет, извините, Алёнушка хочет быть розой. Да! Роза потому царица, что все её любят.
— Вот это мило! — рассердился Одуванчик. — А за кого же, в таком случае, вы меня принимаете?
— Одуванчик, не сердитесь, пожалуйста, — уговаривали его лесные Колокольчики. — Это портит характер и притом некрасиво. Вот мы — мы молчим о том, что Алёнушка хочет быть лесным колокольчиком, потому что это ясно само собой.
Цветов было много, и они так смешно спорили.
Полевые цветочки были такие скромные — как ландыши, фиалки, незабудки, колокольчики, васильки, полевая гвоздика; а цветы, выращенные в оранжереях, немного важничали — розы, тюльпаны, лилии, нарциссы, левкои, точно разодетые по-праздничному богатые дети. Алёнушка больше любила скромные полевые цветочки, из которых делала букеты и плела веночки. Какие все они славные!
— Алёнушка нас очень любит, — шептали Фиалки. — Ведь мы весной являемся первыми. Только снег стает — и мы тут.
— И мы тоже, — говорили Ландыши. — Мы тоже весенние цветочки. Мы неприхотливы и растём прямо в лесу.
— А чем же мы виноваты, что нам холодно расти прямо в поле? — жаловались душистые кудрявые Левкои и Гиацинты. — Мы здесь только гости, а наша родина далеко, там, где так тепло и совсем не бывает зимы. Ах, как там хорошо, и мы постоянно тоскуем по своей милой родине. У вас, на севере, так холодно. Нас Алёнушка тоже любит, и даже очень.
— И у нас тоже хорошо, — спорили полевые цветы. — Конечно, бывает иногда очень холодно, но это здорово. А потом, холод убивает наших злейших врагов, как червячки, мошки и разные букашки. Если бы не холод, нам пришлось бы плохо.
— Мы тоже любим холод, — прибавили от себя Розы.
То же сказали Азалии и Камелии. Все они любили холод, когда набирали цвет.
— Вот что, господа, будемте рассказывать о своей родине, — предложил белый Нарцисс. — Это очень интересно. Алёнушка нас послушает. Ведь она и нас любит.
Обратите внимание
Тут заговорили все разом. Розы со слезами вспоминали благословенные долины Шираза, Гиацинты — Палестину, Азалии — Америку, Лилии — Египет. Цветы собрались сюда со всех сторон света, и каждый мог рассказать так много.
Больше всего цветов пришло с юга, где так много солнца и нет зимы.
Как там хорошо! Да, вечное лето! Какие громадные деревья там растут, какие чудные птицы, сколько красавиц бабочек, похожих на летающие цветы, и цветов, похожих на бабочек.
— Мы на севере только гости, нам холодно, — шептали все эти южные растения.
Родные полевые цветочки даже пожалели их. В самом деле, нужно иметь большое терпение, когда дует холодный северный ветер, льёт холодный дождь и падает снег. Положим, весенний снежок скоро тает, но всё-таки снег.
— У вас есть громадный недостаток, — объяснил Василёк, наслушавшись этих рассказов. — Не спорю, вы, пожалуй, красивее иногда нас, простых полевых цветочков, — я это охотно допускаю. Да.
Одним словом, вы — наши дорогие гости, а ваш главный недостаток в том, что вы растёте только для богатых людей, а мы растём для всех. Мы гораздо добрее. Вот я, например, — меня вы увидите в руках у каждого деревенского ребёнка.
Сколько радости доставляю я всем бедным детям! За меня не нужно платить денег, а только стоит выйти в поле. Я расту вместе с пшеницей, рожью, овсом.
Алёнушка слушала всё, о чём рассказывали ей цветочки, и удивлялась. Ей ужасно захотелось посмотреть всё самой, все те удивительные страны, о которых сейчас говорили.
— Если бы я была ласточкой, то сейчас же полетела бы, — проговорила она наконец. — Отчего у меня нет крылышек? Ах, как хорошо быть птичкой!
Она не успела ещё договорить, как к ней подползла божья Коровка, настоящая божья коровка, такая красненькая, с чёрными пятнышками, с чёрной головкой и такими тоненькими чёрными усиками и чёрными тоненькими ножками.
— Алёнушка, полетим! — шепнула божья Коровка, шевеля усиками.
— А у меня нет крылышек, божья Коровка!
— Садись на меня.
— Как же я сяду, когда ты маленькая?
— А вот смотри.
Алёнушка начала смотреть и удивлялась всё больше и больше.
Божья Коровка расправила верхние жёсткие крылья и увеличилась вдвое, потом распустила тонкие, как паутина, нижние крылышки и сделалась ещё больше.
Важно
Она росла на глазах у Алёнушки, пока не превратилась в большую-большую, в такую большую, что Алёнушка могла свободно сесть к ней на спинку, между красными крылышками. Это было очень удобно.
— Тебе хорошо, Алёнушка? — спрашивала божья Коровка.
— Очень.
— Ну, держись теперь крепче.
В первое мгновение, когда они полетели, Алёнушка даже закрыла глаза от страха. Ей показалось, что летит не она, а летит всё под ней — города, леса, реки, горы. Потом ей начало казаться, что она сделалась такая маленькая-маленькая, с булавочную головку, и притом лёгкая, как пушинка с одуванчика. А божья Коровка летела быстро-быстро, так, что только свистел воздух между крылышками.
— Смотри, что там внизу, — говорила ей божья Коровка.
Алёнушка посмотрела вниз и даже всплеснула ручонками.
— Ах, сколько роз. Красные, жёлтые, белые, розовые!
Земля была точно покрыта живым ковром из роз.
— Спустимся на землю, — просила она божью Коровку.
Они спустились, причём Алёнушка сделалась опять большой, какой была раньше, а божья Коровка сделалась маленькой.
Алёнушка долго бегала по розовому полю и нарвала громадный букет цветов. Какие они красивые, эти розы; и от их аромата кружится голова. Если бы всё это розовое поле перенести туда, на север, где розы являются только дорогими гостями!
— Ну, теперь летим дальше, — сказала божья Коровка, расправляя свои крылышки.
Она опять сделалась большой-большой, а Алёнушка — маленькой-маленькой. Они опять полетели.
Как было хорошо кругом! Небо было такое синее, а внизу ещё синее — море. Они летели над крутым и скалистым берегом.
— Неужели мы полетим через море? — спрашивала Алёнушка.
— Да. Только сиди смирно и держись крепче.
Сначала Алёнушке было даже страшно, а потом ничего. Кроме неба и воды, ничего не осталось. А по морю неслись, как большие птицы с белыми крыльями, корабли. Маленькие суда походили на мух.
Ах, как красиво, как хорошо! А впереди уже виднеется морской берег — низкий, жёлтый и песчаный, устье какой-то громадной реки, какой-то совсем белый город, точно он выстроен из сахара. А дальше виднелась мёртвая пустыня, где стояли одни пирамиды.
Совет
Божья Коровка опустилась на берегу реки. Здесь росли зелёные папирусы и лилии, чудные, нежные лилии.
— Как хорошо здесь у вас, — заговорила с ними Алёнушка. — Это у вас не бывает зимы?
— А что такое зима? — удивлялись Лилии.
— Зима — это когда идёт снег.
— А что такое снег?
Лилии даже засмеялись. Они думали, что маленькая северная девочка шутит над ними. Правда, что с севера каждую осень прилетали сюда громадные стаи птиц и тоже рассказывали о зиме, но сами они её не видали, а говорили с чужих слов.
Алёнушка тоже не верила, что не бывает зимы. Значит, и шубки не нужно и валенок?
Полетели дальше. Но Алёнушка больше не удивлялась ни синему морю, ни горам, ни обожжённой солнцем пустыне, где росли гиацинты.
— Мне жарко, — жаловалась она. — Знаешь, божья Коровка, это даже нехорошо, когда стоит вечное лето.
— Кто как привык, Алёнушка.
Они летели к высоким горам, на вершинах которых лежал вечный снег. Здесь было не так жарко. За горами начались непроходимые леса. Под сводом деревьев было темно, потому что солнечный свет не проникал сюда сквозь густые вершины деревьев. По ветвям прыгали обезьяны.
А сколько было птиц — зелёных, красных, жёлтых, синих. Но всего удивительнее были цветы, выросшие прямо на древесных стволах.
Были цветы совсем огненного цвета, были пёстрые; были цветы, походившие на маленьких птичек и на больших бабочек, — весь лес точно горел разноцветными живыми огоньками.
— Это орхидеи, — объяснила божья Коровка.
Ходить здесь было невозможно — так всё переплелось. Они полетели дальше. Вот разлилась среди зелёных берегов громадная река. Божья Коровка опустилась прямо на большой белый цветок, росший в воде. Таких больших цветов Алёнушка ещё не видела.
— Это священный цветок, — объяснила божья Коровка. — Он называется лотосом.
Алёнушка так много видела, что наконец устала. Ей захотелось домой: всё-таки дома лучше.
— Я люблю снежок, — говорила Алёнушка. — Без зимы нехорошо.
Обратите внимание
Они опять полетели, и чем поднимались выше, тем делалось холоднее. Скоро внизу показались снежные поляны. Зеленел только один хвойный лес. Алёнушка ужасно обрадовалась, когда увидела первую ёлочку.
— Елочка, ёлочка! — крикнула она.
— Здравствуй, Алёнушка! — крикнула ей снизу зелёная Елочка.
Это была настоящая рождественская Елочка — Алёнушка сразу её узнала. Ах, какая милая Елочка! Алёнушка наклонилась, чтобы сказать ей, какая она милая, и вдруг полетела вниз. Ух, как страшно! Она перевернулась несколько раз в воздухе и упала прямо в мягкий снег. Со страха Алёнушка закрыла глаза и не знала, жива ли она или умерла.
— Ты это как сюда попала, крошка? — спросил её кто-то.
Алёнушка открыла глаза и увидела седого-седого сгорбленного старика. Она его тоже узнала сразу. Это был тот самый старик, который приносит умным деткам святочные ёлки, золотые звёзды, коробочки с бомбошками и самые удивительные игрушки. О, он такой добрый, этот старик! Он сейчас же взял её на руки, прикрыл своей шубой и опять спросил:
— Как ты сюда попала, маленькая девочка?
— Я путешествовала на божьей Коровке. Ах, сколько я видела, дедушка!
— Так, так.
— А я тебя знаю, дедушка! Ты приносишь деткам ёлки.
— Так, так. И сейчас я устраиваю тоже ёлку.
Он показал ей длинный шест, который совсем уж не походил на ёлку.
— Какая же это ёлка, дедушка? Это просто большая палка.
— А вот увидишь.
Старик понёс Алёнушку в маленькую деревушку, совсем засыпанную снегом. Выставлялись из-под снега одни крыши да трубы. Старика уже ждали деревенские дети. Они прыгали и кричали:
— Елка! Елка!
Они пришли к первой избе. Старик достал необмолоченный сноп овса, привязал его к концу шеста, а шест поднял на крышу. Сейчас же налетели со всех сторон маленькие птички, которые на зиму никуда не улетают: воробышки, кузьки, овсянки, — и принялись клевать зерно.
— Это наша ёлка! — кричали они.
Алёнушке вдруг сделалось очень весело. Она в первый раз видела, как устраивают ёлку для птичек зимой.
Ах, как весело! Ах, какой добрый старичок! Один воробышек, суетившийся больше всех, сразу узнал Алёнушку и крикнул:
— Да ведь это Алёнушка! Я её отлично знаю. Она меня не один раз кормила крошками. Да. И другие воробышки тоже узнали её и страшно запищали от радости. Прилетел ещё один воробей, оказавшийся страшным забиякой. Он начал всех расталкивать и выхватывать лучшие зёрна. Это был тот самый воробей, который дрался с ершом.
Алёнушка его узнала.
— Здравствуй, воробышек!
— Ах, это ты, Алёнушка? Здравствуй!
Забияка воробей попрыгал на одной ножке, лукаво подмигнул одним глазом и сказал доброму святочному старику:
— А ведь она, Алёнушка, хочет быть царицей. Да, я давеча слышал сам, как она это говорила.
— Ты хочешь быть царицей, крошка? — спросил старик.
— Очень хочу, дедушка!
— Отлично. Нет ничего проще: всякая царица — женщина, и всякая женщина — царица. Теперь ступай домой и скажи это всем другим маленьким девочкам.
Божья Коровка была рада убраться поскорее отсюда, пока какой-нибудь озорник воробей не съел. Они полетели домой быстро-быстро. А там уж ждут Алёнушку все цветочки. Они всё время спорили о том, что такое царица.
Баю-баю-баю.
Один глазок у Алёнушки спит, другой — смотрит; одно ушко у Алёнушки спит, другое — слушает. Все теперь собрались около Алёнушкиной кроватки: и храбрый Заяц, и Медведко, и забияка Петух, и Воробей, и Воронушка — чёрная головушка, и Ерш Ершович, и маленькая-маленькая Козявочка. Все тут, все у Алёнушки.
— Папа, я всех люблю, — шепчет Алёнушка. — Я и чёрных тараканов, папа, люблю.
Важно
Закрылся другой глазок, заснуло другое ушко. А около Алёнушкиной кроватки зеленеет весело весенняя травка, улыбаются цветочки, — много цветочков: голубые, розовые, жёлтые, синие, красные. Наклонилась над самой кроваткой зелёная берёзка и шепчет что-то так ласково-ласково. И солнышко светит, и песочек желтеет, и зовёт к себе Алёнушку синяя морская волна.
— Спи, Алёнушка! Набирайся силушки.
Баю-баю-баю
Бианки «пора спать» — Педагог
Виталий Валентинович Бианки
Оранжевое Горлышко
Что увидел Жаворонок,
когда вернулся на родину
Между небом и землёй
Песня раздаётся,
Неисходною струёй
Громче, громче льётся.
Кукольник
Уж Волк умылся, а Кочеток спел. Начинало светать.
В поле между комьями холодной земли проснулся Жаворонок. Он вскочил на ножки, встряхнулся, огляделся и полетел вверх.
Полетел и запел. И чем выше он поднимался в небо, тем радостнее и звонче лилась и переливалась его песня.
Всё, что он видел под собой, казалось ему необыкновенно замечательным, красивым и милым. Ещё бы: ведь это была его родина, и он долго, очень долго её не видел!
Он родился здесь летом прошлого года. А осенью с другими перелётными улетел в далёкие страны. Там он провёл в тепле всю зиму — целых пять месяцев. А это долгий срок, когда вам всего десять месяцев от роду. И вот уже три дня, как он вернулся наконец домой. Первые дни он отдыхал с дороги, а сегодня принялся за свою работу. А работа его была — петь. Жаворонок пел:
«Снежные поля подо мной. На них — чёрные и зелёные пятна.
Чёрные пятна — пашни. Зелёные пятна — всходы ржи и пшеницы.
Я помню: эту рожь и пшеницу люди посеяли осенью. Скоро выросли из земли молодые весёлые зеленя. Потом на них стал падать снег — и я улетел в чужие края.
Зеленя не замёрзли под холодным снегом. Вот они показались опять, весело и дружно тянутся вверх.
На холмах среди полей — деревни. Это колхоз «Красная искра». Колхозники ещё не проснулись, улицы ещё пусты. Пусты и поля: спят ещё полевые звери и птицы.
За далёким чёрным лесом я вижу золотой краешек солнца.
Просыпайтесь, просыпайтесь, вставайте все!
Начинается утро! Начинается весна!»
Совет
Жаворонок замолчал: он увидел на белом поле какое-то серое пятно. Пятно шевелилось. Жаворонок полетел вниз — посмотреть, что там такое.
Над самым пятном он остановился в воздухе, трепеща крылышками.
— Э, да ведь это Большое Стадо! Я вижу, мои добрые соседи устроили общее собрание.
И в самом деле: это было Большое Стадо голубых куропаток — красивых полевых петушков и курочек. Они сидели плотной кучкой. Их было очень много: сто птиц или, может быть, тысяча. Жаворонок считать не умел.
Они тут в снегу и ночевали: некоторые ещё стряхивали с крыльев крупитчатый от ночного мороза снежок.
А одна курочка — видно, старшая у них — сидела посредине на кочке и громко говорила речь.
«О чём она там толкует?» — подумал Жаворонок и спустился ещё пониже.
Старшая курочка говорила:
— Сегодня разбудил нас своей песней наш маленький друг Жаворонок. Значит, правда, началась весна. Минуло самое трудное и голодное время. Скоро надо будет подумать о гнёздах.
Настала пора всем нам расстаться.
— Пора, пора! — закудахтали все курочки сразу. — Кто куда, кто куда, кто куда!
— Мы к лесу! Мы за речку! Мы на Красный ручей! Мы на Костяничную горку! Туда, туда, туда, туда!
Когда кудахтанье смолкло, старшая курочка заговорила опять:
— Счастливого лета и хороших птенцов всем вам! Выводите их побольше и воспитайте получше. Помните: той курочке, которая осенью приведёт больше всего молодых куропаток, будет великая честь: эта курочка будет всю зиму водить Большое Стадо. И все должны будут её слушаться. До свиданья, до свиданья, до осени!
Старшая курочка вдруг высоко подпрыгнула в воздух, с треском замахала крылышками и помчалась прочь.
И в тот же миг все другие куропатки, сколько их тут было — сто или тысяча, — распались на парочки и с треском, шумом, чириканьем брызнули во все стороны и пропали из глаз.
Жаворонок огорчился: такие хорошие, ласковые соседи улетели! Когда он вернулся, как они радовались ему! Как весело было в их дружной семье!
Но он сейчас же спохватился: ведь ему надо скорей разбудить всех других полевых птиц и зверей и всех людей! Он быстро-быстро заработал крылышками и запел ещё звонче прежнего:
— Солнце встаёт! Просыпайтесь, все просыпайтесь, весело беритесь за работу!
Обратите внимание
И, поднимаясь к облакам, он видел, как разбегаются от деревень воришки-зайцы, забравшиеся на ночь в сады поглодать кору с яблонь. Видел, как шумной ватагой, каркая, слетаются на пашню стаи чёрных грачей выковыривать носами червей из оттаявшей земли; как выходят из домов люди.
Люди запрокидывали голову и, щурясь от яркого солнца, старались разглядеть в небе маленького певца. Но он исчез в облаке. Осталась над полями только его песня, такая звонкая и радостная, что у людей становилось светло на душе и они весело брались за работу.
О чём разговаривал Жаворонок
с полевым петушком
Целый день трудился Жаворонок: летал в поднебесье и пел. Пел, чтобы все знали, что всё хорошо и спокойно и поблизости не летает злой ястреб. Пел, чтобы радовались полевые птицы и звери. Пел, чтобы веселей работалось людям. Пел, пел — и устал. Был уже вечер. Солнце зашло. Попрятались куда-то все звери и птицы.
Жаворонок опустился на пашню. Ему захотелось поболтать с кем-нибудь перед сном о том о сём. Подруги у него не было.
Он решил: «Полечу-ка к соседям — куропаткам». Но тут же вспомнил, что утром они улетели.
Ему опять стало грустно. Он тяжело вздохнул и стал укладываться спать в ямке между комочками подсохшей за день земли.
Вдруг до него донёсся чей-то знакомый голос. Голос напоминал скрип несмазанной калитки или чириканье сверчка, только был сильнее, громче. Кто-то звонко и радостно выговаривал всё одно слово:
— Черр-вяк! Черр-вяк!
«Ой, да ведь это Подковкин! — обрадовался Жаворонок. — Значит, не все куропатки улетели».
— Черр-вяк! Черр-вяк! — неслось из ржаных зеленей.
«Чудилка! — подумал Жаворонок. — Нашёл одного червяка и кричит на весь свет».
Он знал, что куропатки наедаются хлебными зёрнами да семенами разных трав. Червяк для них — вроде сладкого к обеду. Сам Жаворонок умел находить в траве сколько угодно маленьких червячков и каждый день наедался ими досыта. Ему и было смешно, что сосед так радуется какому-то червяку.
«Ну, теперь мне будет с кем поболтать», — подумал Жаворонок и полетел разыскивать соседа.
Важно
Найти его оказалось очень просто: петушок сидел открыто на кочке, среди низенькой травки зеленей, и то и дело подавал голос.
Виталий Бианки — Птичьи разговоры: читать сказку для детей, текст онлайн на РуСтих
Утро
Поднялся Дед-Птицевед с петухами. Пошёл по деревне, стучит клюкой в окошки. — Детишки, детишки, аль не слышите, петухи давно кричат: «Ку-ку-ре-ку! Полно спать на боку-у!» Детишки глаза протирают, встают. Вышли на улицу — куры кудахчут, утки крякают, гуси гогочут, индюшки пищат. . Дед-Птицевед на птичьем дворе ворота отпирает, птиц выпускает.
Детишки: — Дед-Птицевед, а Дед-Птицевед! О чём это птицы меж собой разговаривают? Дед-Птицевед: — Ишь беспонятные! индюшки со двора отправились, — так: Куры им: — Куда? Куд-куда? Куда? Индюшка: — Далеко-о идём! Далеко-о идём! Индюшата: — И все босы! И все босы! А индюк: — Где сапог наберу? Где сапог наберу? Индюшата: — Пообедать бы! Пообедать бы! Индюшка: — А у меня шубы нет, нет, нет, нет! Индюк: — Куплю, куплю, куплю! Запылило колхозное стадо по улице. Как взревёт бык, — детишки все к Деду шарахнулись. — Это он что это, дедка? — Да, вишь, не выспался, то ли сон плохой видел, — сердит на весь свет. — Убью-у! — кричит. Голуби с крыши спрашивают: — Кого-с? Кого-с? А овцы с перепугу все сразу: — Меня-а! Меня-а! Меня-а! Воробьи с плетня: — Чем? Чем? Чем? Боров из лужи: — Рюхой! Рюхой! Утки: — Вра-аг! Вра-аг! Вра-аг! Гуси: — Га-ад! Гад! Индюк: — Балда, балда, балда! А пёс Полкан из будки: — Хам! Хам! Тррусы! Детишки на Деда во все глаза глядят: — Ты, Дед, и диких зверей и птиц понимаешь? — Маленько могу понимать. Которые ясно выговаривают. — Расскажи, Дед, те о чём меж собой разговаривают?
И Дед-Птицевед им рассказывает.
Разговор птиц весной
Маленькая сова-сплюшка из дупла: —Сплю! Сплю! Солнца нет, а свет — не люблю! Всё сплю, сплю. .
С большого мха, за лесом, объявляют журавли трубными голосами: — Ут-рро! Ут-рро! Красногрудая заряночка Терентию-Тетереву, заснувшему под кустом: — Терентий! Терентий! Проснись! Проснись! С ружьём идут — Убьют, убьют, убьют! Терентий-Тетерев: — Проспал, пропал, пропал! Загремел крыльями, перелетел в лес, сел — и: — Уд-ррал! Удрал! Чечевица краснопёрая у всех спрашивает: — Никиту видел? Тришку видел? Соловей: — Мужик, мужик Сало Пёк, пёк, пёк! Тянул, тянул — тррр! Ешь, ешь, ешь, Гор-рячо! Лесной голубь-витютень: — На дубу сижу, витютень, На красу гляжу, витютень! А бекасы, небесные барашки, падая из-под облаков: — Теки, теки, теки, теки, ручей, ме-еленький! Черныш-кулик носится над лесом, кричит: — Жгите сено, жгите сено, жгите сено! Новое поспело! Терентий-Тетерев: — Чу-шшь! Чушь! Продам шубу, продам шубу, — куплю. . А филин из тёмного леса: — Шубу-у! Терентий-Тетерев: — Чу-шшь! Чушь! Куплю балахон, балахон, балахон! Филин: —Шубу-у! Синица: — Синь кафтан, синь кафтан! Тетерев: — Балахон, балахон, балахон! Певчий дрозд с вершины ели: — Пришла весна! Пришла весна! Всем, всем, всем! Ликуй, ликуй, ликуй! Все! А сплюшка из дупла: — Сплю! Сплю! Когда же ночь? Когда же мышей-то ловить? Тьмы нет. — Всё свет!
Сплю! Сплю!
Разговор птиц в конце лета
Жёлтенькая пеночка-теньковка с пожелтевшей ветки: — Тё-тень-ка! Пе-ноч-ке День-день-ской Тень! Пёстрый хохлатый удод: — Худо тут! Худо тут! Снегирь: —Жуть! Жуть! Горихвостка: — Жить! Жить! Воробей: —Чуть жив! Чуть жив! Вороны прилетят на помойку, кричат: — Харч! Харч! Ласточки щебечут: — Пеки калачи, Жарь на печи Яи-ишенку! Бекасы — небесные барашки, падая из-под облаков: — Пеки, пеки, пеки, пеки, Бэ-ээ-эээ! Журавли: — Трогай, трогай! В поход! За горы, за моря: Летим не зря Мы да орлы — Курлы! Курлы! Дикие гуси, пролетая: — Го-лод-но! Хо-лод-но! Терентий-Тетерев: —Чу-шшь! Чушь! Продам балахон, продам балахон, куплю.. Филин из леса: — Шу-буу! Тетерев: — Куплю шубу! Куплю шубу! Чижик: — Чулки, чулки, валенки! Чулки, чулки, варежки! Небесные барашки: — А ну, купи, купи, купи, — Бэ-ээ-эээ!. Пеночка-теньковка: — Тё-тень-ка! Пе-ноч-ке День-день-ской
Тень-тень-тень!
Вечер
Закатилось солнце, примолкли птицы и звери. Овцы, коровы спят. Куры, утки, индюшки спят. Дед-Птицевед запер ворота на птичьем дворе, сел на завалинку отдохнуть. Лягушки в сумерках завели разговор. Разные лягушки по-разному урчат и квакают. Взгрустнулось детишкам, и жмутся они к деду.
— Дед-Птицевед, чего лягушки плачут? — А ну их в болото! Нудные они, глупые. — Расскажи, дединька! — Говорю: вовсе без ума эти твари. И разговор у них самый глупый. Одна говорит: — Был кум. Другая: — На Дону. Третья: — Где кум? Четвёртая: —Утонул! Пятая: — Ну плакать? И все хором: — Ну-нуу!.
Эти жерлянки — мелкие желтопузые лягушки. А золотистая квакша-древесница знай одно твердит, глядя с ветки в озеро: — Дуррра! Дуррра! А из озера ей зелёная лягушка, надув пузыри за ушами: — Са-ма ка-ко-ва! Са-ма ка-ко-ва! Смеются детишки.
Совет
Дед на них: — Ишь расшумелись! Или не слышите, что перепел с поля кричит? — Слышим, дедка, слышим. Перепел-то понятно кричит. — Спать пора! Спать пора!
— То-то же! Это он вам. Марш по домам!
Читать сказку «Виталий Бианки — Птичьи разговоры» на сайте РуСтих онлайн: лучшие народные сказки для детей и взрослых. Поучительные сказки для мальчиков и девочек для чтения в детском саду, школе или на ночь.
Сказка Пора спать. Читать онлайн, скачать. Мамин-Сибиряк Дмитрий Наркисович
I
Засыпает один глазок у Алёнушки, засыпает другое ушко у Алёнушки…
— Папа, ты здесь?
— Здесь, деточка…
— Знаешь что, папа… Я хочу быть царицей…
Заснула Алёнушка и улыбается во сне.
Ах, как много цветов! И все они тоже улыбаются. Обступили кругом Алёнушкину кроватку, шепчутся и смеются тоненькими голосками. Алые цветочки, синие цветочки, жёлтые цветочки, голубые, розовые, красные, белые, — точно на землю упала радуга и рассыпалась живыми искрами, разноцветными — огоньками и весёлыми детскими глазками.
— Алёнушка хочет быть царицей! — весело звенели полевые Колокольчики, качаясь на тоненьких зелёных ножках.
— Ах, какая она смешная! — шептали скромные Незабудки.
— Господа, это дело нужно серьёзно обсудить, — задорно вмешался жёлтый Одуванчик. — Я, по крайней мере, никак этого не ожидал…
— Что такое значит — быть царицей? — спрашивал синий полевой Василёк. — Я вырос в поле и не понимаю ваших городских порядков.
— Очень просто… — вмешалась розовая Гвоздика. — Это так просто, что и объяснять не нужно. Царица — это… это… Вы всё-таки ничего не понимаете? Ах, какие вы странные… Царица — это когда цветок розовый, как я. Другими словами: Алёнушка хочет быть гвоздикой. Кажется, понятно?
Все весело засмеялись. Молчали только одни Розы. Они считали себя обиженными. Кто же не знает, что царица всех цветов — одна Роза, нежная, благоухающая, чудная? И вдруг какая-то Гвоздика называет себя царицей… Это ни на что не похоже. Наконец одна Роза рассердилась, сделалась совсем пунцовой и проговорила:
— Нет, извините, Алёнушка хочет быть розой… да! Роза потому царица, что все её любят.
— Вот это мило! — рассердился Одуванчик. — А за кого же, в таком случае, вы меня принимаете?
— Одуванчик, не сердитесь, пожалуйста, — уговаривали его лесные Колокольчики. — Это портит характер и притом некрасиво. Вот мы — мы молчим о том, что Алёнушка хочет быть лесным колокольчиком, потому что это ясно само собой.
II
Цветов было много, и они так смешно спорили.
Полевые цветочки были такие скромные — как ландыши, фиалки, незабудки, колокольчики, васильки, полевая гвоздика; а цветы, выращенные в оранжереях, немного важничали — розы, тюльпаны, лилии, нарциссы, левкои, точно разодетые по-праздничному богатые дети. Алёнушка больше любила скромные полевые цветочки, из которых делала букеты и плела веночки. Какие все они славные!
Виталий Бианки — Птичьи разговоры: читать сказку для детей, текст онлайн на РуСтих
Утро
Поднялся Дед-Птицевед с петухами. Пошёл по деревне, стучит клюкой в окошки.
— Детишки, детишки, аль не слышите, петухи давно кричат:
«Ку-ку-ре-ку!
Полно спать на боку-у!»
Детишки глаза протирают, встают.
Вышли на улицу — куры кудахчут, утки крякают, гуси гогочут, индюшки пищат. . Дед-Птицевед на птичьем дворе ворота отпирает, птиц выпускает.
Детишки: — Дед-Птицевед, а Дед-Птицевед! О чём это птицы меж собой разговаривают?
Дед-Птицевед: — Ишь беспонятные! индюшки со двора отправились, — так:
Куры им: — Куда? Куд-куда? Куда?
Индюшка: — Далеко-о идём! Далеко-о идём!
Индюшата: — И все босы! И все босы!
А индюк: — Где сапог наберу? Где сапог наберу?
Индюшата: — Пообедать бы! Пообедать бы!
Индюшка: — А у меня шубы нет, нет, нет, нет!
Индюк: — Куплю, куплю, куплю!
Запылило колхозное стадо по улице. Как взревёт бык, — детишки все к Деду шарахнулись.
— Это он что это, дедка?
— Да, вишь, не выспался, то ли сон плохой видел, — сердит на весь свет.
— Убью-у! — кричит.
Голуби с крыши спрашивают: — Кого-с? Кого-с?
А овцы с перепугу все сразу: — Меня-а! Меня-а! Меня-а!
Воробьи с плетня: — Чем? Чем? Чем?
Боров из лужи: — Рюхой! Рюхой!
Утки: — Вра-аг! Вра-аг! Вра-аг!
Гуси: — Га-ад! Гад!
Индюк: — Балда, балда, балда!
А пёс Полкан из будки: — Хам! Хам! Тррусы!
Детишки на Деда во все глаза глядят:
— Ты, Дед, и диких зверей и птиц понимаешь?
— Маленько могу понимать. Которые ясно выговаривают.
— Расскажи, Дед, те о чём меж собой разговаривают?
И Дед-Птицевед им рассказывает.
Разговор птиц весной
Маленькая сова-сплюшка из дупла: —Сплю! Сплю! Солнца нет, а свет — не люблю! Всё сплю, сплю. .
С большого мха, за лесом, объявляют журавли трубными голосами: — Ут-рро! Ут-рро!
Красногрудая заряночка Терентию-Тетереву, заснувшему под кустом:
— Терентий! Терентий!
Проснись! Проснись!
С ружьём идут —
Убьют, убьют, убьют!
Терентий-Тетерев: — Проспал, пропал, пропал!
Загремел крыльями, перелетел в лес, сел — и: — Уд-ррал! Удрал!
Чечевица краснопёрая у всех спрашивает: — Никиту видел? Тришку видел?
Соловей:
— Мужик, мужик
Сало
Пёк, пёк, пёк!
Тянул, тянул —
тррр!
Ешь, ешь, ешь,
Гор-рячо!
Лесной голубь-витютень:
— На дубу сижу, витютень,
На красу гляжу, витютень!
А бекасы, небесные барашки, падая из-под облаков:
— Теки, теки, теки, теки, ручей, ме-еленький!
Черныш-кулик носится над лесом, кричит:
— Жгите сено, жгите сено, жгите сено!
Новое поспело!
Терентий-Тетерев:
— Чу-шшь! Чушь!
Продам шубу, продам шубу, — куплю. .
А филин из тёмного леса:
— Шубу-у!
Терентий-Тетерев:
— Чу-шшь! Чушь!
Куплю балахон, балахон, балахон!
Филин: —Шубу-у!
Синица: — Синь кафтан, синь кафтан!
Тетерев: — Балахон, балахон, балахон!
Певчий дрозд с вершины ели:
— Пришла весна!
Пришла весна!
Всем, всем, всем!
Ликуй, ликуй, ликуй!
Все!
А сплюшка из дупла:
— Сплю! Сплю!
Когда же ночь?
Когда же мышей-то ловить?
Тьмы нет. — Всё свет!
Сплю! Сплю!
Разговор птиц в конце лета
Жёлтенькая пеночка-теньковка с пожелтевшей ветки:
— Тё-тень-ка!
Пе-ноч-ке
День-день-ской
Тень!
Пёстрый хохлатый удод: — Худо тут! Худо тут!
Снегирь: —Жуть! Жуть!
Горихвостка: — Жить! Жить!
Воробей: —Чуть жив! Чуть жив!
Вороны прилетят на помойку, кричат: — Харч! Харч!
Ласточки щебечут:
— Пеки калачи,
Жарь на печи
Яи-ишенку!
Бекасы — небесные барашки, падая из-под облаков:
— Пеки, пеки, пеки, пеки,
Бэ-ээ-эээ!
Журавли:
— Трогай, трогай!
В поход!
За горы, за моря:
Летим не зря
Мы да орлы —
Курлы! Курлы!
Дикие гуси, пролетая: — Го-лод-но! Хо-лод-но!
Терентий-Тетерев: —Чу-шшь! Чушь! Продам балахон, продам балахон, куплю..
Филин из леса: — Шу-буу!
Тетерев: — Куплю шубу! Куплю шубу!
Чижик:
— Чулки, чулки, валенки!
Чулки, чулки, варежки!
Небесные барашки:
— А ну, купи, купи, купи, —
Бэ-ээ-эээ!. Пеночка-теньковка:
— Тё-тень-ка!
Пе-ноч-ке
День-день-ской
Тень-тень-тень!
Вечер
Закатилось солнце, примолкли птицы и звери.
Овцы, коровы спят.
Куры, утки, индюшки спят.
Дед-Птицевед запер ворота на птичьем дворе, сел на завалинку отдохнуть.
Лягушки в сумерках завели разговор.
Разные лягушки по-разному урчат и квакают.
Взгрустнулось детишкам, и жмутся они к деду.
— Дед-Птицевед, чего лягушки плачут?
— А ну их в болото! Нудные они, глупые.
— Расскажи, дединька!
— Говорю: вовсе без ума эти твари. И разговор у них самый глупый.
Одна говорит: — Был кум.
Другая: — На Дону.
Третья: — Где кум?
Четвёртая: —Утонул!
Пятая: — Ну плакать?
И все хором: — Ну-нуу!.
Эти жерлянки — мелкие желтопузые лягушки.
А золотистая квакша-древесница знай одно твердит, глядя с ветки в озеро: — Дуррра! Дуррра!
А из озера ей зелёная лягушка, надув пузыри за ушами:
— Са-ма ка-ко-ва!
Са-ма ка-ко-ва!
Смеются детишки.
Обратите внимание
Дед на них:
— Ишь расшумелись! Или не слышите, что перепел с поля кричит?
— Слышим, дедка, слышим. Перепел-то понятно кричит.
— Спать пора! Спать пора!
— То-то же! Это он вам. Марш по домам!
Читать сказку «Виталий Бианки — Птичьи разговоры» на сайте РуСтих онлайн: лучшие народные сказки для детей и взрослых. Поучительные сказки для мальчиков и девочек для чтения в детском саду, школе или на ночь.
Читать онлайн Пора спать!. Булычев Кир
Булычев Кир. Пора спать! читать онлайн
На главную
К странице книги: Булычев Кир. Пора спать!.
Лизочка вошла в спальню средней группы, держа под мышкой сразу три книжки.
– Ура! — закричал Петя. — Будет настоящее чтение.
– Ничего подобного, — сказала Лиза. — Через пятнадцать минут отбой, и все будут спать. Завтра рано вставать.
– Конечно, завтра рано вставать, — сказал рассудительный Артур.
– Ну и пускай, — тихо сказал Гарик.
Лизочка хотела сесть за свой столик, но села на край кроватки Гарика.
Пупс (это прозвище, а на самом деле его звали Сеней), у которого болел живот, крикнул со своей кроватки:
– Это нечестно, мне не будет слышно!
– Если будете вести себя хорошо, все услышат. Мы сегодня…
Лиза сделала паузу, как в настоящем театре. И постепенно даже самые шумные замолкли.
В комнате стояло двадцать кроваток. Три кроватки были пустыми. Завтра днем их заселят новыми детьми. Большая лампа висела над центром спальни, где и стоял столик ночной нянечки. Когда дети заснут, лампу можно потянуть за шнур, опустить к самому столу, и свет ее не будет мешать детям.
В комнате стало очень тихо. Так тихо, что все услышали, как Пупс, у которого болел живот, слез с кровати и выдвинул из-под нее свой ночной горшок. Кто-то засмеялся, а Пупс молчал.
Лиза сказала:
– Я прочту вам про Красную Шапочку.
– Я не хочу, — сказал Гарик. — Я спать не буду.
– Он боится! — крикнул Пупс с горшка. — Он струсил.
– Серый волк ее съел, — упорствовал Гарик. — И она умерла.
Лиза отвернулась от Гарика, потому что у Гарика были очень печальные глаза. Как раньше говорили, подумала она, «не жилец»? Гарик так старательно избегал упоминаний о смерти, даже в сказках, как будто он уже дорос до понимания ее.
– А потом пришли охотники, — сказал оптимист Петя, — и вынули всех из живота.
– Это чтобы дети не плакали, — сказал Гарик. — На самом деле она уже была мертвая.
– А я хочу читать про войну, — сказал Рубенчик. — Как наши победили.
– Детских книжек про войну не бывает, — сказал Пупс с горшка. — Я забыл подтирку. Тетя Лиза, дайте мне подтирку.
Лиза поднялась, вытерла попку Пупсу и вынесла горшок. Из туалета она услышала, как в комнате поднялась возня. Она поспешила обратно. Ничего особенного. Подрались близнецы Витя и Митя. Еще вчера Витя отнял у Мити марку. И вообще эти близнецы всегда дрались. Все смотрели на них и смеялись. Лиза растащила драчунов и отнесла их на постельки.
– Я буду читать про Мальчика-с-пальчика, — сказала она.
– Мы это слышали, — сказал Петя. — Мы наизусть знаем.
Но все остальные стали кричать:
– Мальчика-с-пальчика! Мы хотим Мальчика-с-пальчика!
И Лиза стала читать сказку.
Когда она кончила, многие уже заснули — устали за день. Но Лиза все равно дочитала сказку, потому что если бросить на середине, то те, кто слушает, подымут такой шум, что разбудят остальных. Она читала все тише и тише, как бы убаюкивая детей.
Важно
В дверь осторожно заглянул доктор Кротов. Доктор был здесь давно, он знал Лизу, кивнул ей и исчез. Только тихо шуршали по коридору его мягкие туфли.
Кончив читать, Лиза опустила лампу совсем низко, к самому столу. Она положила книжку на стол. Потом прошлась по комнате, поправляя одеяла. Пупс прошептал:
– Горшок далеко не отставляйте, ладно? Я еще пойду.
Гарик не спал. Он лежал на спине и смотрел наверх.
– Спать, Гарик, — сказала Лиза, кладя ему ладонь на лоб. Лоб был горячим. — У тебя жар?
– Нет, — сказал Гарик. — Посмотри на потолок, тетя Лиза. Там нарисовано.
Лиза поглядела. Было почти темно, на потолке были старые потеки сырости, из которых получались, если приглядеться, какие-то фигуры, как можно угадать фигуры в кучевых облаках.
– Когда я была маленькая, — сказала Лиза, — я тоже любила смотреть на потолок. И на облака.
– Они страшные, — сказал Гарик. — Они… — он постарался вспомнить трудное слово, — враждебные. Облака враждебные.
– Ну, это тебе кажется, — сказала Лиза. — Вон там, в углу, кролик. А над ним куст.
– Это не кролик.
– Ну а кто же?
– Я не скажу.
– Мне можно сказать.
– Я не скажу. Мне страшно сказать.
– Почему?
– Он завтра придет.
– Гарик, давай поставим градусник.
– У меня нет температуры.
– Мы поставим градусник, и завтра ты останешься в постели.
– Не надо, — сказал Гарик.
Но Лиза принесла градусник и заставила Гарика его поставить.
– Какая температура? — спросил Гарик с надеждой. А может, Лизе показалось, что с надеждой. Может быть, она придумала, что Гарику страшно увидеть завтра то, что он угадал в мокром пятне на потолке.
– Тридцать семь и два, — соврала Лиза. На самом деле температура была нормальной.
– Это неправда, — сказал Гарик неуверенно.
– Лучше, если ты завтра полежишь в постели.
– Завтра доктор скажет: давай проверим. И температуры не будет.
Гарик повернулся на бок, отвернулся от Лизы.
– Спокойной ночи, — сказал он взрослым голосом. Будто был старше ее.
Лиза вернулась за свой столик. Она хотела писать письмо домой, маме. Но не писалось. Она сидела, смотрела на мальчиков, которые тихо дышали вокруг. Иногда она поднимала глаза, как бы проверяя, на месте ли мокрое пятно. Не движется ли оно. И ей казалось, что оно движется.
Утро было, как всегда, шумным. Мальчишки возились у умывальника, гремели ночными горшками, одевались. Лиза была так занята, что некогда было вспомнить о Гарике. Но потом вспомнила. Гарик был уже одет, он отлично умел сам одеваться. Он стоял в стороне.
– Я помню, — сказала ему Лиза. — Я скажу доктору.
– Не надо, — сказал Гарик.
Завтрак был хороший. Мальчикам дали по два яйца, по куску ветчины, какао со сливками. Им предстоял трудный день.
Лизе надо было убрать спальню, а потом она могла лечь спать. Обычно она не ездила провожать мальчиков, хотя ехать было всего десять минут на автобусе. Она увидела доктора Кротова и сказала:
– Может, Гарик сегодня останется дома? У него ночью была температура.
– А на вид он здоров, — сказал доктор Кротов. — Гарик, пойди сюда.
Гарик послушно подошел. Кротов положил ему на лоб свою добрую мягкую ладонь.
– Все в порядке, — улыбнулся он. — Если что было, то прошло. И мы забыли.
– Мы забыли, — покорно сказал Гарик.
Тут вошел наставник дядя Коля. Наставник был новый, молодой, он всегда упорно глядел на Лизу. А вчера принес букетик полевых цветов.
– Мальчишки! — закричал он с порога столовой. — Вскочили! Побежали!
– Ура! — закричал Петя. — В атаку!
Все зашумели, вскочили со своих стульчиков и побежали толпой к выходу.
Гарик не побежал. Он подошел к Лизе и сказал:
– До свидания.
Неожиданно для самой себя Лиза сказала:
– Я приду тебя встречать.
– Спасибо, — сказал Гарик. …Лиза так и не заснула. Она легла на койку в своей комнатке и смотрела на потолок. Там тоже было сырое пятно. Но оно ни на что не было похоже. Просто пятно.
Совет
Сначала передавали последние известия. Известия были хорошие. Потом играла музыка. Лиза думала, какая тонкая шейка у Гарика. Кажется, что если подует ветер, то уши станут как паруса и он полетит. Только шейка может отломиться.
Лиза вскочила. Был третий час. Мальчикам скоро возвращаться.
Она выбежала из дома, схватила чей-то забытый у входа велосипед и помчалась встречать мальчиков.
Доктор Кротов увидел ее издали. Он сидел у открытой двери медмашины и курил, глядя на кучевые облака.
– Ты чего? — спросил он. — Волнуешься?
– Как-то одиноко стало…
– А знаешь, я гляжу на облака, это очень интересно. Они похожи на разных животных.
– Зря я отпустила Гарика, — сказала она.
– Он был совершенно здоров, — сказал доктор. — Мы не можем всех жалеть. А кто нас пожалеет?
Лиза вдруг увидела, что по краю поля растут те самые цветы, что ей приносил молодой наставник. И тут же увидела его. Дядя Коля шел от диспетчерской, нагибаясь и срывая цветы. Он рвал цветы для нее.
В небе появились черные точки.
Почти мгновенно они превратились в рой перехватчиков.
Наставник поднял голову, губы его шевелились. Он считал машины.
Перехватчики, похожие на бумажные стрелки, которые складывали мальчишки в спальне, один за другим падали на посадочную полосу. Их вели приборы из пульта управления. Мальчикам не надо было ничего делать. Мальчикам вообще не надо было почти ничего делать.
Только нажимать на кнопки, когда появлялся враг. Или кидать машину на таран, если враг угрожал проникнуть в чистое небо над городом. Мальчики с наслаждением играли в эту игру. Они не знали смерти и не боялись ее. Хотя порой случались исключения. Как с Гариком.
Как-то Лиза смотрела документальный фильм про своих мальчиков. Они бросались на громадные ракеты, на крейсеры врага, как взбешенные осы. Они сгорали, крича: «Урра!»
Правда, пока еще не наладили производство специальных кабин для пятилетних, приходилось тут же, на базе, переделывать кресла и варить консоли для приборного щита. Техники ворчали. Но делали. Все любят детей. На всякий случай на базе работали только бездетные.
Пупс первым увидел Лизу и кинулся к ней, на ходу снимая шлем.
– Тетя Лиза! — закричал он. — Я «кентавра» сбил! Все видели.
Потом подошел Рубенчик.
– А сегодня какая сказка будет? — спросил он.
– А где Гарик? — спросила Рубенчика Лиза.
– А одна штука полетела за ним, — сказал Рубенчик. — Он от нее. Вжжжик! — Рубенчик показал, как штука летела за Гариком.
Другие мальчишки смеялись.
– А он успел развернуться и в нее! Бах!
– Тетя Лиза, а можно я возьму Гарикиных солдатиков? — спросил деловито Петя.
– Можно, — сказала Лиза и посмотрела на доктора Кротова.
Обратите внимание
Доктор стоял, склонившись к близнецу Вите, и смазывал ему зеленкой царапину на щеке. Он почувствовал взгляд Лизы и сказал:
– Наверное, ты была права. Лучше бы он сегодня отлежался в казарме.
Читать онлайн полностью бесплатно Булычев Кир. Пора спать!
К странице книги: Булычев Кир. Пора спать!.
Page created in 0.0750558376312 sec.
Пора спать
Баю-баю-баю… Один глазок у Алёнушки (дочь писателя) спит, другой – смотрит; одно ушко у Аленушки спит, другое – слушает. Спи, Аленушка, спи, красавица, а папа будет рассказывать сказки.
Кажется, все тут: и сибирский кот Васька, и лохматый деревенский пес Постойко, и серая Мышка-норушка, и Сверчок за печкой, и пестрый Скворец в клетке, и забияка Петух. Спи, Аленушка, сейчас сказка начинается.
Вон уже в окно смотрит высокий месяц; вон косой заяц проковылял на своих валенках; волчьи глаза засветились желтыми огоньками; медведь Мишка сосет свою лапу.
Подлетел к самому окну старый Воробей, стучит носом о стекло и спрашивает: скоро ли? Все тут, все в сборе, и все ждут Аленушкиной сказки.
Один глазок у Аленушки спит, другой – смотрит; одно ушко у Аленушки спит, другое – слушает. Баю-баю-баю…
I Засыпает один глазок у Аленушки, засыпает другое ушко у Аленушки… – Папа, ты здесь? – Здесь, деточка… – Знаешь что, папа… Я хочу быть царицей… Заснула Аленушка и улыбается во сне. Ах, как много цветов! И все они тоже улыбаются. Обступили кругом Аленушкину кроватку, шепчутся и смеются тоненькими голосками.
Алые цветочки, синие цветочки, желтые цветочки, голубые, розовые, красные, белые, – точно на землю упала радуга и рассыпалась живыми искрами, разноцветными огоньками и веселыми детскими глазками. – Аленушка хочет быть царицей! – весело звенели полевые Колокольчики, качаясь на тоненьких зеленых ножках. – Ах, какая она смешная! – шептали скромные Незабудки.
– Господа, это дело нужно серьезно обсудить, – задорно вмешался желтый Одуванчик. – Я по крайней мере никак этого не ожидал… – Что такое значит – быть царицей? – спрашивал синий полевой Василек. – Я вырос в поле и не понимаю ваших городских порядков. – Очень просто… – вмешалась розовая Гвоздика. – Это так просто, что и объяснять не нужно.
Царица – это… это… Вы все-таки ничего не понимаете? Ах, какие вы странные… Царица – это, когда цветок розовый, как я. Другими словами: Аленушка хочет быть гвоздикой. Кажется, понятно? Все весело засмеялись. Молчали только одни Розы. Они считали себя обиженными.
Важно
Кто же не знает, что царица всех цветов – одна Роза, нежная, благоухающая, чудная? И вдруг какая-то Гвоздика называет себя царицей… Это ни на что не похоже. Наконец, одна Роза рассердилась, сделалась совсем пунцовой и проговорила: – Нет, извините, Аленушка хочет быть розой… да! Роза потому царица, что все ее любят. – Вот это мило! – рассердился Одуванчик.
– А за кого же в таком случае вы меня принимаете?
– Одуванчик, не сердитесь, пожалуйста, – уговаривали его лесные Колокольчики. – Это портит характер, и притом некрасиво. Вот мы молчим о том, что Аленушка хочет быть лесным колокольчиком, потому что это ясно само собой.
II Цветов было много, и они так смешно спорили. Полевые цветочки были такие скромные – как ландыши, фиалки, незабудки, колокольчики, васильки, полевая гвоздика; а цветы, выращенные в оранжереях, немного важничали – розы, тюльпаны, лилии, нарциссы, левкои, точно разодетые по-праздничному богатые дети. Аленушка больше любила скромные полевые цветочки, из которых делала букеты и плела веночки.
Какие все они славные! – Аленушка нас очень любит, – шептали Фиалки. – Ведь мы весной являемся первыми. Только снег стает – мы и тут. – И мы тоже, – говорили Ландыши. – Мы тоже весенние цветочки… Мы неприхотливы и растем прямо в лесу. – А чем же мы виноваты, что нам холодно расти прямо в поле? – жаловались душистые кудрявые Левкои и Гиацинты.
– Мы здесь только гости, а наша родина далеко, там, где так тепло и совсем не бывает зимы. Ах, как там хорошо, и мы постоянно тоскуем по своей милой родине… У вас, на севере, так холодно. Нас Аленушка тоже любит, и даже очень… – И у нас тоже хорошо, – спорили полевые цветы.
– Конечно, бывает иногда очень холодно, но это здорово… А потом холод убивает наших злейших врагов, как червячки, мошки и разные букашки. Если бы не холод, нам пришлось бы плохо. – Мы тоже любим холод, – прибавили от себя Розы. То же сказали Азалии и Камелии. Все они любили холод, когда набирали цвет. – Вот что, господа, будемте рассказывать о своей родине, – предложил белый Нарцисс.
– Это очень интересно… Аленушка нас послушает. Ведь она и нас любит… Тут заговорили все разом. Розы со слезами вспоминали благословенные долины Шираза, Гиацинты – Палестину, Азалии – Америку, Лилии – Египет… Цветы собрались сюда со всех сторон света, и каждый мог рассказать так много. Больше всего цветов пришло с юга, где так много солнца и нет зимы. Как там хорошо!..
Да, вечное лето! Какие громадные деревья там растут, какие чудные птицы, сколько красавиц бабочек, похожих на летающие цветы, – и цветов, похожих на бабочек… – Мы на севере только гости, нам холодно, – шептали все эти южные растения. Родные полевые цветочки даже пожалели их. В самом деле, нужно иметь большое терпение, когда дует холодный северный ветер, льет холодный дождь и падает снег.
Положим, весенний снежок скоро тает, но все-таки снег.
– У вас есть громадный недостаток, – объяснил Василек, наслушавшись этих рассказов. – Не спорю, вы, пожалуй, красивее иногда всех нас, простых полевых цветочков, – я это охотно допускаю… Да… Одним словом, вы – наши дорогие гости, а ваш главный недостаток в том, что вы растете только для богатых людей, а мы растем для всех.
Мы гораздо добрее. Вот я, например, – меня вы увидите в руках у каждого деревенского ребенка. Сколько радости доставляю я всем бедным детям!.. За меня не нужно платить денег, а только стоит выйти в поле. Я расту вместе с пшеницей, рожью, овсом…
III Аленушка слушала всё, о чем рассказывали ей цветочки, и удивлялась. Ей ужасно захотелось посмотреть всё самой, все те удивительные страны, о которых сейчас говорили. – Если бы я была ласточкой, то сейчас же полетела бы, – проговорила она наконец.
– Отчего у меня нет крылышек? Ах, как хорошо быть птичкой… Она не успела еще договорить, как к ней подползла божья Коровка, настоящая божья Коровка, такая красненькая, с черными пятнышками, с черной головкой и такими тоненькими черными усиками и черными тоненькими ножками. – Аленушка, полетим! – шепнула божья Коровка, шевеля усиками.
– У меня нет крылышек, божья Коровка! – Садись на меня… – Как же я сяду, когда ты маленькая? – А вот, смотри… Аленушка начала смотреть и удивлялась всё больше и больше. Божья Коровка расправила верхние жесткие крылья и увеличилась вдвое, потом распустила тонкие, как паутина, нижние крылышки, и сделалась еще больше.
Она росла на глазах у Аленушки, пока не превратилась в большую-большую, в такую большую, что Аленушка могла свободно сесть к ней на спинку, между красными крылышками. Это было очень удобно. – Тебе хорошо, Аленушка? – спрашивала божья Коровка. – Очень. – Ну, держись теперь крепче… В первое мгновение, когда они полетели, Аленушка даже закрыла глаза от страха.
Ей показалось, что летит не она, а летит всё под ней – города, леса, реки, горы. Потом ей начало казаться, что она сделалась такая маленькая-маленькая, с булавочную головку, и притом легкая, как пушинка с одуванчика. А божья Коровка летела быстро-быстро, так, что только свистел воздух между крылышками. – Смотри, что там внизу… – говорила ей божья Коровка.
Совет
Аленушка посмотрела вниз и даже всплеснула ручонками. – Ах, сколько роз… красные, желтые, белые, розовые!.. Земля была точно покрыта живым ковром из роз. – Спустимся на землю, – просила она божью Коровку. Они спустились, причем Аленушка сделалась опять большой, какой была раньше, а божья Коровка сделалась маленькой.
Аленушка долго бегала по розовому полю и нарвала громадный букет цветов. Какие они красивые, эти розы; и от их аромата кружится голова. Если бы всё это розовое поле перенести туда, на север, где розы являются только дорогими гостями!.. – Ну, теперь летим дальше, – сказала божья Коровка, расправляя свои крылышки.
Она опять сделалась большой-большой, а Аленушка – маленькой-маленькой.
IV Они опять полетели. Как было хорошо кругом! Небо было такое синее, а внизу еще синее – море. Они летели над крутым и скалистым берегом. – Неужели мы полетим через море? – спрашивала Аленушка. – Да… только сиди смирно и держись крепче: Сначала Аленушке было даже страшно, а потом – ничего. Кроме неба и воды, ничего не осталось.
А по морю неслись, как большие птицы с белыми крыльями, корабли… Маленькие суда походили на мух. Ах, как красиво, как хорошо!.. А впереди уже виднеется морской берег – низкий, желтый и песчаный, устье какой-то громадной реки, какой-то совсем белый город, точно он выстроен из сахара. А дальше виднелась мертвая пустыня, где стояли одни пирамиды.
Божья Коровка опустилась на берегу реки. Здесь росли зеленые папирусы и лилии, чудные нежные лилии. – Как хорошо здесь у вас, – заговорила с ними Аленушка. – Это у вас не бывает зимы? – А что такое зима? – удивлялись Лилии. – Зима – это когда, идет снег… – А что такое снег? Лилии даже засмеялись. Они думали, что маленькая северная девочка шутит над ними.
Правда, что с севера каждую осень прилетали сюда громадные стаи птиц и тоже рассказывали о зиме, но сами они ее не видали, а говорили с чужих слов. Аленушка тоже не верила, что не бывает зимы. Значит, и шубки не нужно и валенок? Полетели дальше. Но Аленушка больше не удивлялась ни синему морю, ни горам, ни обожженной солнцем пустыне, где росли гиацинты.
– Мне жарко… – жаловалась она. – Знаешь, божья Коровка, это даже нехорошо, когда стоит вечное лето. – Кто как привык, Аленушка. Они летели к высоким горам, на вершинах которых лежал вечный снег. Здесь было не так жарко. За горами начались непроходимые леса. Под сводом деревьев было темно, потому что солнечный свет не проникал сюда сквозь густые вершины деревьев.
По ветвям прыгали обезьяны. А сколько было птиц – зеленых, красных, желтых, синих… Но всего удивительнее были цветы, выросшие прямо на древесных стволах. Были цветы совсем огненного цвета, были пестрые; были цветы, походившие на маленьких птичек и на больших бабочек, – весь лес точно горел разноцветными живыми огоньками. – Это – орхидеи, – объяснила божья Коровка.
Ходить здесь было невозможно – так всё переплелось. Они полетели дальше. Вот разлилась среди зеленых берегов громадная река. Божья Коровка опустилась прямо на большой белый цветок, росший в воде. Таких больших цветов Аленушка еще не видала. – Это – священный цветок, – объяснила божья Коровка. – Он называется лотосом. V Аленушка так много видела, что, наконец, устала.
Обратите внимание
Ей захотелось домой: все-таки дома лучше. – Я люблю снежок, – говорила Аленушка. – Без зимы нехорошо… Опять они полетели, и чем поднимались выше, тем делалось холоднее. Скоро внизу показались снежные поляны. Зеленел только один хвойный лес. Аленушка ужасно обрадовалась, когда увидела первую елочку: – Елочка, елочка! – крикнула она.
– Здравствуй, Аленушка! – крикнула ей снизу зеленая Елочка. Это была настоящая рождественская елочка, – Аленушка сразу ее узнала. Ах, какая милая елочка!.. Аленушка наклонилась, чтобы сказать ей, какая она милая, и вдруг полетела вниз. Ух, как страшно!.. Она перевернулась несколько раз в воздухе и упала прямо в мягкий снег.
Со страха Аленушка закрыла глаза и не знала, жива ли она или умерла. – Ты это как сюда попала, крошка? – спросил ее кто-то. Аленушка открыла глаза и увидела седого-седого, сгорбленного старика. Она его тоже узнала сразу. Это был тот самый старик, который приносит умным деткам святочные елки, золотые звезды, коробочки с бомбошками и самые удивительные игрушки.
О, он такой добрый, этот старик!.. Он сейчас же взял ее на руки, прикрыл своей шубой и опять спросил: – Как ты сюда попала, маленькая девочка? – Я путешествовала на божьей Коровке… Ах, сколько я видела, дедушка!.. – Так, так… – А я тебя знаю, дедушка! Ты приносишь деткам елки… – Так, так… И сейчас я устраиваю тоже елку.
Он показал ей длинный шест, который совсем уж не походил на елку. – Какая же это елка, дедушка? Это просто – большая палка… – А вот увидишь… Старик понес Аленушку в маленькую деревушку, совсем засыпанную снегом. Выставлялись из-под снега одни крыши да трубы. Старика уж ждали деревенские дети. Они прыгали и кричали: – Елка! Елка!.. Они пришли к первой избе.
Старик достал необмолоченный сноп овса, привязал его к концу шеста, а шест поднял на крышу. Сейчас же налетели со всех сторон маленькие птички, которые на зиму никуда не улетают: воробышки, кузьки, овсянки, – и принялись клевать зерно. – Это наша елка! – кричали они. Аленушке вдруг сделалось очень весело. Она в первый раз видела, как устраивают елку для птичек зимой.
Ах, как весело!.. Ах, какой добрый старичок! Один воробышек, суетившийся больше всех, сразу узнал Аленушку и крикнул: – Да ведь это Аленушка! Я ее отлично знаю… Она меня не один раз кормила крошками. Да… И другие воробышки тоже узнали ее и страшно запищали от радости. Прилетел еще один воробей, оказавшийся страшным забиякой. Он начал всех расталкивать и выхватывать лучшие зерна.
Это был тот самый воробей, который дрался с ершом. Аленушка его узнала. – Здравствуй, воробышек!.. – Ах, это ты, Аленушка? Здравствуй!.. Забияка воробей попрыгал на одной ножке, лукаво подмигнул одним глазом и сказал доброму святочному старику: – А ведь она, Аленушка, хочет быть царицей… Да, я давеча слышал сам, как она это говорила.
– Ты хочешь быть царицей, крошка? – спросил старик. – Очень хочу, дедушка! – Отлично. Нет ничего проще: всякая царица – женщина, и всякая женщина – царица… Теперь ступай домой и скажи это всем другим маленьким девочкам. Божья Коровка была рада убраться поскорее отсюда, пока какой-нибудь озорник воробей не съел.
Они полетели домой быстро-быстро… А там уж ждут Аленушку все цветочки. Они всё время спорили о том, что такое царица. Баю-баю-баю… Один глазок у Аленушки спит, другой – смотрит; одно ушко у Аленушки спит, другое – слушает.
Важно
Все теперь собрались около Аленушкиной кроватки: и храбрый Заяц, и Медведко, и забияка Петух, и Воробей, и Воронушка – черная головушка, и Ерш Ершович, и маленькая-маленькая Козявочка. Все тут, все у Аленушки. – Папа, я всех люблю… – шепчет Аленушка. – Я и черных тараканов, папа, люблю… Закрылся другой глазок, заснуло другое ушко… А около Аленушкиной кроватки зеленеет весело весенняя травка, улыбаются цветочки, – много цветочков: голубые, розовые, желтые, синие, красные. Наклонилась над самой кроваткой зеленая березка и шепчет что-то так ласково-ласково. И солнышко светит, и песочек желтеет, и зовет к себе Аленушку синяя морская волна…
– Спи, Аленушка! Набирайся силушки.
Категории: Мамин-Сибиряк Д.Н.,