Многие слышали о «русской ружейной драме» XIX века. Суть ее была проста: отсталой в плане промышленности и технологий стране требовалось в короткий срок несколько раз перевооружать свою огромную армию, да еще и создавать необходимый запас, заполнив арсеналы. Но, говоря по чести, в XIX столетии такие проблемы испытала почти каждая страна, у которой имелись хоть какие-то вооруженные силы – слишком бодро скакнул прогресс, подогнав крупные перемены во всех областях, в том числе и военной. Не избежала этих сложностей и Америка.
Ее проблемы оказались несколько иного рода. Во-первых, до определенной поры большой войны на территории Америки не случалось – стычки с индейцами не считаются, поскольку по европейским меркам масштабы этих боев не дотягивали даже до размеров локального средневекового междусобойчика. Так что большой армии не существовало, и перевооружать было особо некого. Имелась масса стволов у штатского населения, но они приобретали арсенал за свой счет и на собственное усмотрение. Также не было недостатка в изобретателях – свобода предпринимательства давала свои плоды. Да и промышленность неплохо себя чувствовала, особенно в северных штатах. Английских блох пока не выпускали, зато уже уверенно конкурировали на мировом рынке сельскохозяйственной продукции. Да и оружие гражданское выпускали неплохое. Так что Америка с интересом следила за движением конструкторской и технической мысли в Европе – присматривалась. Пока не пришла пора действовать быстро.
В скором времени вся страна оказалась охвачена войной – началась гражданская. И вот тогда вдруг оказалось, что старая тактика давно непригодна для нового оружия и что преимущество можно получить, только если сумеешь создать подавляющую огневую мощь. На первый взгляд, Северу в этой гонке пришлось полегче – у него имелись в наличии все нужные ресурсы. Южане же очень быстро с неких обязательных образцов перешли на все то, до чего получалось дотянуться. К этому добавился финансовый голод и довольно успешная блокада – не все поставки из Европы доходили до адресата, а на своих предприятиях нужного объема продукции получать не выходило. По итогу у южан сложилась жуткая оружейная эклектика, большей частью еще и ужасного качества.
Север выпускал оружие сам, качество образцов было неплохое. Но, как и в южных штатах, на севере чувствовался острый пороховой голод – в Америке с эти делом вообще на тот момент обстояло плоховато. А еще как такового государства, как его понимали в Европе, не существовало – каждый штат самостоятельно комплектовал воинские части и часто сам вооружал. А в каких-то случаях сами военачальники принимали непосредственное участие в экипировке подчиненных.
По итогу такой политики в частях Севера его частям приходилось воевать никак не меньшей мешаниной, что и южанам. На вооружении одновременно встречались и старые кремневки, и вполне современные магазинные системы, использующие унитарный патрон. Хотя стоит признать тот факт, что при всей нынешней растиражированности, новые винтовки того времени имели массу недостатков, даже если сравнивать их с широко распространенными капсюльными дульнозарядными образцами. А последние еще и стоили сравнительно мало.
Чтобы понимать глубину проблемы, достаточно представить себе кошмар снабженца. Несколько калибров, великое разнообразие патронов – от простых бумажных до экзотических конических, от унитарных бокового боя до патронов с деревянным вкладышем. И это все в совершенно непредсказуемых пропорциях и сочетаниях. Естественно, что многие генералы противились введению новых систем. А иные и саму участвовали в создании. Грубо говоря, в армии Севера присутствовал совершенный оружейный хаос, усиливающийся по мере развития событий. А морфлот и вовсе жил по своим законам. Там, например, на одном корабле встречались винтовки Джослина 1854 года и пара других систем.
Для иллюстрации достаточно рассказать о муках Хайрема Бердана, подбиравшего оптимальное оружие для своего отряда снайперов. В принципе, у него имелась собственная разработка, и довольно неплохая. Но в правительстве уже и слышать не хотели об апробировании новой модели на производстве. А собственных средств на выпуск партии нужного объема у полковника не имелось. В результате он стал пробовать то, что уже поставлялось в армию.
Был опробован карабин Бернсайда с его диковинным патроном обратной конусообразности. Но у него имелись серьезные недостатки – сложность экстракции. В результате оружие получилось не такое уж и скорострельное, хотя и довольно мощное. Поэтому возникла задумка вооружить отряд карабинами Спенсера. Но те не отличались надежностью (раздувало гильзу и случался ее разрыв), да еще и патрон был слабее иных револьверных. Так что на деле это оружие подходило кавалеристам, но никак не годилось отряду снайперов, работающих на предельных дистанциях. По итогу солдат вооружили карабином Шарпса, тогда еще стрелявшего бумажным патроном. Пожалуй, на тот момент это была самая мощная и надежная система.
Результаты войны вышли очень любопытными. С одной стороны, все понимали необходимость выбрать какой-то один вид оружия – надежный и скорострельный одновременно. К тому же, достаточно мощным. Именно поэтому не подошли наработки Спенсера и Винчестера. У первого не хватало и того, и другого. Винчестер со скобой Генри вроде был и неплох (некоторые части воевали с ним в гражданскую), да вот стреляли из него в ту пору пусть и относительно мощным, но револьверным патроном бокового боя – под центральный бой такую винтовку создали много позднее, поскольку не могли решить одну простую проблему: в трубчатом магазине пуля упиралась в донце гильзы. Так что при применении центрального боя имелся немалый риск детонации патронов в магазине. А еще при стрельбе из такого оружия у него скакал баланс, что значительно сказывалось на меткости – центр тяжести менялся в широких пределах, и зависело это от наполненности магазина. Так что все, что неплохо зарекомендовало себя на полях сражений той воны, по сути, больше годилось для гражданского рынка.
С другой стороны, благодаря такому серьезному испытательному полигону американцы сразу отказались от некоторых тупиковых ветвей развития оружейной мысли. Так, сразу стало понятно, что шпилечные системы и игольчатые винтовки не годятся – их, кстати, в ограниченном количестве успели применить южане, которым выбирать не приходилось. С другой стороны, было непонятно, что же предложить армии. Поэтому решили снова осторожничать. И в итоге выбрали наиболее дешевый вариант – Спрингфилд 1866 года с откидным затвором. Просто потому, что имелась возможность переделать бывшее в наличии старье. Хотя все понимали, что мера эта временная и скоро придется выбирать что-то новое. Однако появление новых винтовок в армии задержится. Потом долго будут пытатьс
Когда уж совсем стало невмоготу (вся Европа полным ходом уже переходила не только на винтовки с продольно-скользящим затвором, но и магазинные), Америка стала спешно искать замену безнадежно устаревшим Спрингфилдам (еще имелось немного переделанных под металлический патрон Шарпов) и нашла ее… в Дании. Они приобрели винтовку Краг-Йоргенсона 1889 года и стали ее выпускать под маркой Спрингфилд 1892. Мотивация снова простая – дешево и сердито. В результате они опять промахнулись – конфликт с Испанией 1899 года это явственно показал – американская ружейная драма растянулась почти на половину столетия. И американцам вновь пришлось спешно перевооружаться. Правда, это случилось в 1903 и уже выходит за временные рамки наших историй.